Вечная память
Навигация
Категории раздела
| Стихи [56] |
| Проза [150] |
| Публицистика [26] |
Новое на сайте
| [08 Фев 2015] | |
| Последний Шурави (0) | |
| [23 Янв 2015] | |
| Вспомним Афганистан (1) | |
| [17 Янв 2015] | |
| 70 ОМСБр Кандагар (0) | |
| [06 Янв 2015] | |
| Афганец (0) | |
| [05 Янв 2015] | |
| По разные стороны войны (2) | |
| [14 Мар 2015] | |
| Армия Афганистана | |
| [13 Мар 2015] | |
| Афганистан история | |
| [12 Мар 2015] | |
| Афганские войны | |
| [11 Мар 2015] | |
| Дух, брат мой | |
| [10 Мар 2015] | |
| Из Истории | |
Общение
Случайное фото
Посетители
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Группа в одноклассниках
| Армия Афганистана | Вчера |
Автор Королев А.И.
|
|
|
Просмотров: 8 Категория: Публицистика |
Подробнее |
| Афганистан история | 13 Мар 2015 |
| Из Истории Афганистана Анализ особенностей афганской кампании будет неполным, если не рассмотреть обстановку в стране, сложившуюся накануне ввода 40-й А на территорию Афганистана. Точное знание расстановки сил на афганской политической арене позволило бы советскому руководству сформулировать ясные политические цели предстоящей военной кампании. На их основе 40-й армии были бы поставлены четкие военные задачи. Однако на практике этого не произошло. В Москве временами не представляли, что же действительно происходит в Афганистане. Древние письменные источники до X в. н.э. свидетельствуют о том, что первоначально афганцы (себя они называли пуштунами) населяли исключительно Сулеймановы горы, лежащие в приграничных районах современ-ных Афганистана и Пакистана. В последующем в течение столетий они постепенно проникли в области, примыкающие к реке Инд, а затем двинулись на запад, в южные и западные районы современного Афганистана. Первые пуштунские княжества (эмираты) были образованы в Герате и Кандагаре в начале XVIII века. Зарождение и развитие государства Афганистан Создание государства – правление короля. Первое централизованное национальное афганское государство появилось в 1747 г. Его основал Ахмад Садозай, хан пуштунского племени абдали, который на джирге (совете старейшин) племенной знати и высшего духовенства был объявлен шахом Афганистана. Став шахом, А. Садозай переименовал свое племя абдали в дурани (жемчужина). По имени этого племени получило название и все государство – Дуранийская держава (иногда его называли империей). Столицей его стал Кандагар. Опираясь на военную силу пуштунских племен, Ахмадхан подчинил себе внутренние области современного Афганистана, распространил свою власть на Герат и Кабул. В состав Дуранийской державы вошли западные индийские области, на западе – Хоросан и Систан, на севере – Балх и другие районы левобережья Амударьи. Столица державы была перенесена в Кабул. Дуранийская держава просуществовала до 1818 г. и в результате борьбы за власть феодальных группировок распалась на ряд независимых владений. Крупнейшими из них были Гератский, Кандагарский, Кабульский и Пешаварский эмираты. Афганские эмираты представляли собой феодальные деспотии. Наиболее сильным среди них был Кабульский эмират. Его возвы-шению способствовало удачное местоположение на основных торговых путях между Индией и Средней Азией. Кроме того, находясь в центре других эмиратов, он был лучше защищен от нападений внешних врагов. Области Дуранийской державы, находящиеся вне пределов нынешнего Афганистана, с ее падением частью отделились от Афганистана и стали независимыми (например, Белуджистан), а частью вошли в состав других государств (Пенджаба, Ирана, Бухарского эмирата). Распад Дуранийской державы создал благоприятные возможности для колониальной экспансии Великобритании, продвигавшейся из Индии на за-пад. Стремясь использовать афганские земли в качестве плацдарма для последующего проникновения в Среднюю Азию, англичане дважды в течение XIX века пытались оккупировать Афганистан и присоединить его к своим владениям в Индии. Первый раз (в 1838-1842 гг.) английские войска захватили Кандагар, Газни и Кабул. В ответ на это в стране развернулась народная вой-на. Английские войска были рассеяны, их остатки ушли из Кабула. Предпринятая в 1842 г. карательная экспедиция также окончилась безрезультатно и англичанам пришлось признать свое поражение. Этот период в ис-тории получил название первой англо-афганской войны. Англичане не оставили попыток присоединить Афганистан к своим владениям. Вторая англо-афганская война (1879-1880 гг.) опять началась с захвата Кандагара и Кабула. Кабульский эмир Якубхан в мае 1879 г. вынужден был заключить с англичанами договор, по которому Кабульский эмират (а фактически весь Афганистан) стал зависимым от Англии. Это вызвало возмущение населения и опять вспыхнула народная антианглийская война. В 1880 г. объединенные афганские отряды разбили у Майванда (вблизи Кандагара) английскую бригаду и осадили захваченный англичанами Кабул. Такой поворот событий заставил Великобританию отказаться от оккупации Афганистана и пойти на компромисс с эмиром Кабула. За Афганистаном сохранялась самостоятельность во внутренних делах, однако внешняя политика подпадала под контроль Англии. В 1880 г. новый эмир Кабула Абдуррахманхан добился политического объединения страны и стабилизации ее внешних границ. Вновь возникло централизованное афганское государство феодально-абсолютистского типа. В значительной мере этому способствовали результаты второй англо-афганской войны. В 1893 г. Англия под угрозой развязывания новой войны отторгла от Афганистана южные и восточные районы, отодвинув далеко на запад индо-афганскую границу. Часть территории пуштунских племен перешла в прямую зависимость от английской администрации в Индии. Чтобы узако-нить насильственное отторжение афганских земель, Великобритания в 1893 г. направила в Кабул миссию М. Дюранда, который, используя подкуп влиятельных вождей и знати, принудил Абдуррахманхана подписать дого-вор о новой линии индо-афганской границы. Приблизительно в те же годы, когда создавалась НДПА, в Афганистане приобрело организационные формы движение исламских фундаменталистов. Это движение выступало за возрождение фундаментальных основ Ислама (отсюда его название), за "очищение Ислама от поздних наслоений", за создание в стране теократического государства. Эта граница известна и сейчас как «линия Дюранда» (современная афгано-пакистанская граница). Договор закрепил господство англичан над обширной территорией, заселенной пуштунскими племенами, и разделил их на две части, вследствие чего около 6 млн. афганцев оказались искусственно оторванными от своей родины. Такое положение сохраняется и поныне. В связи с тем, что новая граница проводилась произвольно, многие племена оказались по обе ее стороны и полностью игнорировали границу. Следует сказать, что ни одно афганское правительство не признавало «линию Дюранда» в качестве законной границы. Это являлось причиной периодических осложнений афгано-пакистанских отношений. Активная под-держка пакистанской администрацией афганской вооруженной оппозиции объясняется, помимо всего прочего, надеждой пакистанских властей на то, что лидеры оппозиции, придя к власти в Афганистане, признают «линию Дюранда» в качестве законной границы. 28 февраля 1919 г. король Афганистана Амануллахан в главной мечети Кабула провозгласил полную самостоятельность и независимость своей страны. В ответ на это Англия объявила Афганистану войну. Однако англичане вновь встретили упорное сопротивление. Афганским войскам оказали активную помощь пуштунские племена на индо-афганской границе, поднявшие антианглийское восстание. Положение колонизаторов осложни-лось и тем, что в Индии начался подъем освободительного движения. Борьба афганцев облегчалась также успешными действиями Красной Армии против англичан в Средней Азии. Все эти обстоятельства заставили англичан отказаться от продолжения войны и заключить в августе 1919 г. в Равалпинди предварительный мирный договор с Афганистаном. В 1921 г. Англия окончательно признала полную независимость этой страны и установила дипломатические отношения с афганским госу-дарством. После завоевания полной независимости Аманулла-хан попытался провести ряд преобразований. В частности, в 1923 г. была принята первая в истории Афганистана конституция, заложившая основы современного государства. Она запретила рабство, провозгласила неприкосновенность собственности и жилища, равенство перед законом и другие гражданские права. Однако нововведения Амануллыхана по различным причинам не получили широкой поддержки слоев населения. Не поддержал их и нарождающийся класс буржуазии. Этим воспользовались ханы племен, крупные феодалы и высшее духовенство. В начале 1929 г. режим Амануллы был свергнут в результате антиправительственного мятежа под руководством Бачее Сакао (по национальности таджика), который стремился к созданию теократического государства. После девятимесячного правления Бачее Са-као сам был свергнут бывшим военным министром Мухаммадом Надиром, ко-торый объявил себя королем и создал новую династию, правившую в Афга-нистане до 1973 г. В начале 1950-х гг. главную организующую роль в оппозиционной политической жизни Афганистана играла интеллигенция. В ее рядах в то время уже имелись разнообразные идеологические течения, в том числе и марксистского характера. Последние в начале 1960-х гг. создали несколько кружков по изучению марксистско-ленинской теории, а те в свою очередь – Народно-демократическую партию Афганистана. 1 января 1965 г. прошел учредительный съезд этой партии. Генеральным секретарем ЦК НДПА стал известный в Афганистане писатель Н. М. Тараки, а его замести-телем – сотрудник министерства планирования Б. Кармаль. Съезд обозначил марксизм-ленинизм идейно-политической основой партии, а ее генеральной линией определил «построение в Афганистане общества, свободного от эксплуатации человека человеком». Сразу после образования НДПА советское политическое руководство советовало ее лидерам не торопиться с коммунистическими идеями, а в работе с массами больше подчеркивать общедемократический характер партии. Однако в то время КПСС не имела тесных контактов с НДПА, советы ее были недостаточно аргументированными и настойчивыми, носили сугубо рекомендательный характер и потому не были в должной мере восприняты Н. М. Тараки и его соратниками. В последующем это имело самые негативные последствия. &... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 13 Категория: Публицистика |
Подробнее |
| Афганские войны | 12 Мар 2015 |
|
История афганских войн Гвадар  Гвадар — небольшой город и центр района Гвадар-Течсил, расположенный на юго-западе пакистанской провинции Белуджистан. Омывается Оманским заливом (Аравийским морем) Индийского океана. Основное население составляют белуджи Иранской группы Индоевропейской семьи народов. С 1958 г. эксклав Гвадар является частью Пакистана. Город является крупнейшим морским портом региона, а также в городе расположен международный аэропорт, который в 14 км от центра города. Морской порт был построен Китаем в период 2002—2005 гг. и открыт весной 2007 г. В 2008 г. грузооборот порта составил 52 000 тонн. Главной автомобильной артерией является — Макранское береговое шоссе, длинной 700 км. В будушем Гвадар будет соединен с Ираном автомобильным сообщением. Гвадар является одним из приоритетных мегапроектов современного Пакистана, крупнейшим за годы его независимости с 1947 года. Его географическое положение уникально - он расположен на побережье Аравийского моря, в непосредственной близости от Ормузского пролива, ведущего в Персидский залив, через который транспортируется до 40% всей потребляемой в мире нефти. Специалисты утверждают, что, благодаря географическому положению, порт, расположенный у входа в Персидский залив, по своему значению не имеет альтернатив в Южно-Азиатском регионе. Это делает его привлекательным как для Китая, Афганистана, так и для стран Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока. Здесь фактически для многих стран начинается океанский проспект. Доступ к теплым водам Индийского океана может проходить через высочайшее в мире Каракорумское шоссе. Оно ведет на Индийскую трассу, которая, как предполагается, будет соединена с Гвадаром дорогой стоимостью $238 млн. Правительство Пакистана также думает о строительстве железной дороги за $139 млн. от Далбадина, ближайшей к Гвадару точки национальной железнодорожной сети. А пока идут работы над третьим и последним этапом прибрежной автотрассы, ведущей от Гвадара до Паши на востоке и далее до Карачи. Строительство порта, стоимость которого составила $264 млн., осуществлялось при финансовой и технической поддержке Китая, инвестировавшего в проект 80% его стоимости. Компания China Harbour Engineering Co получила заказ на возведение трех 200-метровых универсальных причалов с глубинами до 15,5 м (каждый с 350-метровой береговой зоной), к которым будет вести 5-километровый подходной канал.  Управление портом было передано властям порта Сингапур, в рамках соглашения между портом Гвадар и Concession Holding Co. Ожидается, что последний инвестирует в развитие пакистанского порта $550 млн. в течение ближайших 5 лет. Сегодня Китай открыто говорит, что рассматривает Пакистан в качестве промышленной базы для китайских компаний, вывоза производственных мощностей малого и крупного бизнеса, установки сборочных линий, в частности в Белуджистане, осуществления экспортно-импортных операций со странами Ближнего Востока, Африки, Центральной Азии и т.д. Китай даже открыл провинцию Синьцзян для шести мусульманских стран: Афганистана, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Пакистана и Узбекистана, где порт Гвадар призван сыграть роль перевалочного пункта для импорта и экспорта китайских товаров. Пакистан, со своей стороны, также стремится развивать экономическое сотрудничество с «великим соседом». Однако для открытия нового порта у Пакистана есть и собственные интересы. Его два главных порта, Карачи и Мухаммед Бен Касим, расположены слишком близко к границе с Индией, и это не позволяет властям чувствовать себя спокойно. Во время индо-пакистанских войн в 1965 и 1971 гг. Карачи подвергался морской блокаде, из-за чего Пакистан был отрезан от остального мира. Гвадар расположен намного дальше, и его трудней блокировать. Есть и коммерческая сторона дела. Постепенный подъем экономики Пакистана и увеличивающееся население, как ожидается, будут способствовать среднегодовому росту морской торговли от 42 млн. тонн в 2000 году до 51 млн. тонн в 20050ом. А к 2015 году эта цифра должна дойти, по прогнозам, до 78 млн. тонн. В день порт может принимать до 5 тыс. тонн груза. Министерство коммуникаций Пакистана считает, что в течение десяти лет со дня пуска порта в эксплуатацию объем перевозок через Гвадар достигнет 24,5 млн. тонн в год, а перегрузка контейнеров вырастет до 295 тыс. TEU (двадцатифутовый эквивалент). Поэтому планируется в дальнейшем строительство второй очереди порта стоимостью $524 млн., предполагающей создание частных терминалов - для приема контейнеровозов, балкеров и судов, а также нефтетерминала, способного обрабатывать супертанкеры с осадкой до 20 м. Реализация проекта ставит две цели: во-первых,дальнейшее развитие национальной экономики, привлечение в страну иностранных инвестиций, а во-вторых, укрепление интеграционных связей на азиатском континенте. Большую роль в укреплении торгово-экономических связей в регионе призваны сыграть крупные инфраструктурные проекты, дорожные и водные магистрали, порты на побережье Индийского океана, предоставляющие выход к морю западным провинциям Китая, странам Южной Азии и центральноазиатским государствам. Еще на стадии разработки Технико-экономического обоснования проекта Гвадар федеральные власти Пакистана официально объявили об одном из приоритетных направлений — развитии торгово-экономических связей с Китаем. «Мы заинтересованы в установлении торгового и энергетического коридора для Китая», — заявил генерал Мушарраф в эксклюзивном интервью «China Daily», отмечая, что через порт Гвадар будет поступать сырая нефть из Ирана и Африки и транспортироваться по суше для северо-западных территорий Китая — Синьцзян-Уйгурского автономного округа. В 1978 г., когда в КНР был провозглашен курс на переход к рыночной экономике, прибрежные районы восточного Китая получили мощный стимул к развитию.Отставание в экономическом развитии западных провинций страны с годами становилось все очевиднее. Этот регион охватывает до 71,4% территории Китая, а населяет его всего 28,8% жителей поднебесной. Компартия Китая разработала план подъема экономического развития западных провинций, непосредственно граничащих с пакистанской провинцией Белуджистан, инвестировав в их развитие 88 млрд долларов США. Сегодня Китай открыто говорит, что рассматривает Пакистан в качестве промышленной базы для китайских компаний, вывоза производственных мощностей малого и крупного бизнеса, установки сборочных линий, в частности в Белуджистане, осуществления экспортно-импортных операций со странами Ближнего Востока, Африки, Центральной Азии и т.д. Двустороннее экономическое сотрудничество Китая и Пакистана началось еще в 60–70-е годы ХХ века, когда Пакистан и Китай совместно построили Каракорумское шоссе протяженностью 1200 км. Его еще называют «наземным мостом», соединяющим две страны. Со своей стороны, Пакистан также стремится развивать экономические сотрудничество с «великим соседом». Хотя обе страны и нацелены на развитие торговых связей, уровень двусторонней торговли находится еще на низком уровне и на сегодняшний день составляет всего 2,4 млрд долларов. Пакистан и Китай заинтересованы в укреплении экономических связей и увеличении товарооборота. Особое место в экономическом сотрудничестве между двумя странами занимает проект строительства порта Гвадар. В целом, по планам Пекина порт пакистанский Гвадар должен отвечать трем основным целям. Во-первых, последовательная интеграция Пакистан в экономику Китая — передача отработанных технологий, источник дешевой рабочей силы, совместное освоение природных ресурсов для развития промышленности — все это поможет превратить Пакистан в гигантскую фабрику для Китая. Во-вторых, доступ к рынкам Центральной Азии для импорта энергоресурсов и экспорта китайских товаров. С этой целью разворачивается строительство инфраструктурных объектов и дорог через Афганистан и Пакистан. В-третьих, проект призван «успокоить» западные провинции Китая, особенно с преобладанием мусульманского населения, путем привлечения инвестиций в экономику региона и усиления экономических связей с мусульманскими странами Центральной Азии. Но самая важная задача для Китая — выход к теплым водам Аравийского моря, чтобы «вызволить» из плена сухопутную провинцию Синьцзян. Поэтому он крайне заинтересован в крупных транснациональных проектах, будь то строительство скоростного шоссе или железнодорожной магистрали из западных провинций через пакистанскую провинцию Белуджистан до побережья океана. Растущие потребности Китая в электроэнергии и быстрый рост экономики страны лишь подогревают энергетическую игру в регионе Ближнего Востока и Центральной Азии. Около 60% энергоресурсов Китай покупает у стран Персидского залива. Он вышел на рынок энергорес... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 17 Категория: Публицистика |
Подробнее |
| Дух, брат мой | 11 Мар 2015 |
| Грешнов Андрей Борисович Дух, брат мой Москва, 5 января 1989 года Тихо прошуршав шиповкой по морозному, искрящемуся в желтых лучах уличного фонаря снегу, авто застыло перед подъездом. Задернув плотную штору на окне первого этажа, выходящем во двор, я повернулся к родным и обыденно сказал: Все, пора, время не ждет. Зашел в смежную, крохотную комнату, где спала дочка, поцеловал ее в лоб. Присели, как водится, на минуту, обнялись, и я стал выносить на улицу свой багаж — два желтых чемодана из кожзаменителя — талисманы, которые сопровождали меня в Афганистан с далекого 1979 года, и три коробки со снедью. Водитель помог закинуть все это в багажник. Время поджимало. А я смотрел на светящиеся окна моей квартиры и застывшие на желтом фоне темные силуэты мамы и жены. Тихо падал снег, ветра не было. Обычный уютный московский двор на Речном вокзале. Крохотная детская площадка под окнами, стенд с газетой, издававшейся домовой общественностью, белый с красным грибок-песочница, редкие огни засыпающих квартир. Махнув на прощанье родным, я сел на переднее сиденье. Черная «Волга», мягко стартовав, стала набирать ход. Поворот налево, и мы на Ленинградке. Пустынная трасса до Шереметьево-2. — Поставь что-нибудь душевное — обратился я к водителю. У того были свои представления о душевном. «Третий год здесь, то тут, то там обновлял я лик родной земли, а за мною мчался по пятам исполнительный лист…» захрипели колонки голосом Лозы. Подумалось, что за мной никто вроде и не гонится, а год уже не третий, а девятый, да и страна далекая. Впрочем, она уже успела стать почти родной… Начинается регистрация на рейс СУ-531, Москва-Кабул, пролетело над залом объявление, спетое милым женским голосом. По привычке я не стал смотреть на черное табло с расписанием отправки самолетов, а завертел головой по залу отлета. Что-то изменилось, но что именно? Это я понял только минут через пять, когда глаз так и не остановился на «шанхае». Так я называл толпы одетых в гражданское военных людей с чемоданами и коробками, устремлявшихся обычно наперегонки к воротам таможенного пропуска и месту регистрации билетов. Пришлось идти к табло и смотреть, где производится регистрация. Левая сторона, ворота номер два. Человек шесть соотечественников, четыре афганца. Все, больше никого нет. Юрий Тыссовский, с которым мне предстояло работать в Афганистане после вывода войск, уже прошел таможню и передвигал постепенно свой скарб к ленте багажа. Перевес уже не имел значения — пассажиров почти не было, и если бы мы захотели, Тушка (Ту-154-М), повезла бы в Кабул хоть тонну нашего груза. — И куда же это вас, мальчики, несет? Все оттуда, а вы туда. Средних лет подтянутая женщина в синей униформе и очках смотрела поверх экрана, по которому ровными рядами проплывали очертания бутылок и бесформенные черные свертки — обернутая в фольгу замороженная свинина и тушки домашних птиц. — Не растряси, — сказала она напоследок и отвернулась в противоположную от ленты-транспортера сторону. — Виталий, прими отбывающих, я отлучусь на пару минут. Женщину таможенника на посту сменил плотно сбитый, низкорослый черноволосый парень. — Здорово, Андрюха. Не узнаешь? Как тут не узнать. Виталя Пономаренко. Сокурсник, военный переводчик в группе Главного военного советника в 1979–1980 годах. Кабул, Газни. Жили вместе в одной квартире 115-го блока в новом микрорайоне почти год. И потом уже, в середине 80-х часто в Кабуле встречались, в свободные вечера играли в преферанс. На публике обниматься было не гоже. Мы отошли в сторону и проговорили минут с двадцать. Когда прощались, мне подумалось, что это, наверное, хорошая примета — встречать друзей перед долгой разлукой с Родиной. Впрочем, друзья и знакомые, побывавшие в Афгане, встречались буквально на каждом шагу. Лично у меня создалось такое впечатление, что в этой стране отвоевало и отработало пол-Москвы, впрочем, я мог и заблуждаться. В кабинке паспортного контроля симпатичная девушка-пограничник, внимательно изучив мой напрочь заштампованный вязью синий паспорт, вдруг улыбнулась и сказала: «Возвращайтесь, Андрей Борисович, поскорее. Удачи Вам». После таких проводов-встреч настроение заметно улучшилось и я, решив не изменять наработанной годами традиции, зашел в буфет на втором этаже аэропорта, торгующий на советские деньги. Принял положенные перед отлетом сто граммов и, закусив двумя бутербродами с дефицитной красной рыбой, пошел проходить еще один таможенный досмотр… Не груженый самолет резво оторвался от земли и понес группу энтузиастов к столице солнечного Узбекистана. Натурально, он был практически пустой. В первом классе уселась пара знакомых советников-«дипломатов», которые сразу же открыли бутыль «Джонни Уокера». Все остальные пассажиры — всего было от силы человек пятнадцать — также разместились там, где можно было вытянуть ноги. Я сказал Тыссовскому, что хочу спать, и пошел в задний салон, на свое любимое место, около туалета. Там тоже можно было вытянуть ноги, не опасаясь раздавить что-нибудь в засунутой под переднее сиденье чужой сумке. Обычно здесь раньше толпились очереди в туалет, а от дыма сигарет нечем было дышать. Но зато, если уж ворвался первым на это заветное место (номера мест в билетах не проставлялись), то четыре часа безмятежного сна были обеспечены. Сразу же огораживал завоеванное свободное пространство своими сумками, отпихивал ногами и руками чужой скарб, которым проворные военные советники (мошаверы) и военные специалисты (мосташары) стремились обложить мое кресло. Все было просто как день. Из Афгана все везли на родину магнитофоны. Сначала «Трайденты», потом «Шарпы». В Афганистан везли спиртное, замаскированное в банках из-под компота и в резиновых грелках. Опасаясь, что их могут разбить или раздавить при погрузке и разгрузке, технику и стекло вволакивали в салон. Из-за своих габаритов, магнитофоны в отделения для ручной клади, расположенные над головой, не умещались, и их старались приставить кому-нибудь под ноги. Здесь уже начинал действовать закон джунглей. Твой магнитофон — вот и ставь его себе хоть на голову. А мне дай вытянуть ноги. Все попытки использовать для размещения своего багажа служебное положение, обычно разбивались о незатейливое «А пошел ты на…». Обычно, получив такой отпор, подполковники и полковники удалялись со своим скарбом и возобновляли попытки пристройки своего багажа уже под ноги своим подчиненным. В этот раз мой багаж зашкалил за 250 килограммов. Вез многочисленные посылки знакомым от их родных. В аэропорту также не смог отказать двум женщинам, передававшим посылки мужьям, которые должны были остаться в Кабуле после вывода войск. Откинув спинку своего кресла и сложив переднее сиденье вперед, я вытянул ноги и прикемарил. Мне снился чужой багаж. Вообще, с ним было связано много смешных историй. В 1985 году супруга моего товарища — оператора телевидения Вадима Андреева передала мне для него две бутылки коньяку. Сели на кабульском аэродроме. Самолет еще двигается по рулежке. Вдруг, дверь справа отъезжает, и в нее один за другим начинают запрыгивать бойцы кабульского спецназа, облаченные в экспериментальную «песочку». Все с автоматами. Публике в самолете делается дурно — думают, произошло ЧП. Потом кто-то, подтолкнув, видимо под задницу, Вадика, закидывает его толстое тело в салон. Вадик начинает орать дурным голосом: «Андрей Грешнов, ты где?». Благо я сижу недалеко от двери, машу ему рукой. Ну, думаю, хоть замолчит. А он опять давай орать: «У нас борт на Кандагар отъезжает, давай коньяк!!!» По рядам пустили две бутыли. Вадика спецура приняла на руки на земле. В иллюминатор вижу — бегут к рампе серого АНа. У «спецов» в руках бутыли, у Вадика камера «Бетакам» на перевес как огнемет у фашиста. Слетали они тогда безрезультатно. Однако Вадиму при посадке в Кандагаре пулей из ДШК на излете это-то камеру и разбило. А он и не заметил. Когда приземлились, рассказывал, что взял ее за ручку, да так одну ручку и поднял. Все остальное рассыпалось на части. Но зато коньяк невредимый долетел до Кандагара. Смехи… Нет, лучше уж действительно заснуть. Старый ташкентский аэропорт, которого сейчас уже нет, навсегда запомнился всем, кто через него когда-либо летел транзитом в Афганистан, тремя достопримечательностями. Первая — эскалатор, везущий публику снизу, от желтых светящихся букв «ТОШКЕНТ» в зал ожидания. Вплоть до 1989 года над правым поручнем висели засиженные мухами большие плакаты из кинофильма «Тегеран-43». Портреты артистов Джигарханяна и Белохвостиковой. Вторая — буфет при отлете, в котором все затаривались местным пивом и вином. На бутылках по-русски были написаны узбекские слова — «пивоси» и «виноси». Вино и пиво в Афганистане были дефицитом. Третьей и самой главной достопримечательностью узбекского аэропорта были его гадкие таможенники, которые выдавливали, нюхали и рассматривали на свет даже зубную пасту из тюбиков, пытаясь, наверное, в ней отыскать бриллианты или золотую пыль. Эти же узбеки отнимали у наших «срочников», возвращавшихся с войны домой, магнитофоны, кейсы с подарками для родных. Однажды у меня на глазах здоровенный десантник, с медалью на груди, летевший домой через Ташкент, разбил на таможенном посту о каменный пол дешевенький магнитофон, сказав при этом: «Не мне, так и не вам, крысы!». Читать дальше |
|
|
Просмотров: 23 Категория: Проза |
Подробнее |
| Из Истории | 10 Мар 2015 |
| Зарипов Альберт Маратович Партай-геноссе ПРОЛОГ Ну, само собой разумеется... Что гораздо приятнее во все глаза рассматривать полуобнаженную девушку, которая невинно-естественным образом совершает утренне-водные процедуры с умыванием своего всё ещё сонного личика и обливанием особенно тёплого тела... Нежели наблюдать за плесканьем, кряканьем и фырканьем чрезмерно упитанного товарища майора, бесстыже оголившего свой массивный торс... Да ещё и с непонятной растительностью по всему туловищу: то ли это мех слабенькой такой пушистости, то ль подмышечные волосики разрослись по всем направлениям, то ли это был некий подшерсток, как у новорожденных детёнышей тюленей... Или моржа... Может, именно из-за данного растительного покрова, но утреннее обмывание товарища парторга всё продолжалось и продолжалось... Когда майорский обмывальщик... То есть когда подливающий ему водичкой солдат израсходовал уже вторую полуторалитровую флягу и принялся за третью, я не выдержал... Встал и начал изучать в самый мощный бинокль Б-12 окружающую нас местность. Для этого я даже отвернулся в противоположную сторону, но из-за спины всё ещё доносилось плесканье и именно оно... То есть звучание бездумно растрачиваемой воды меня раздражало более всего. Сухопарый прапорщик Акименко несколько минут назад сложил свои ладони аккуратным ковшичком, не разлил из него ни одной капли воды, после чего одним движением умудрился и умыть лицо, и ополоснуть руки. И, глядя на ёрзающее вверх-вниз новенькое солдатское полотенце, я даже восхитился ( причём впервые в жизни!) той рачительности и бережливости, присущей только прапорам среднего возраста... А командир нашей разведгруппы старший лейтенант Веселков с самого рассвета выглядел вполне обычно... Словно он и не спал всю ночь, а значит и умываться ему... Словом, старый воин - мудрый воин... А мы... Солдаты срочной службы растёрли свои заспанные глазоньки сухими кулаками... Вот и вся наша военно-полевая гигиена!.. Наконец-то сзади всё стихло, и товарищ майор затребовал у своего подневольного помощничка полотенчико... Я убрал бинокль и со скрытым осуждением взглянул на довольного собой парторга-пропагандиста. Он старательно взъерошивал полотенцем свой подшерсток... Теперь уже на спине... После чего подсел к Веселкову и Акименко, которые уже успели добить свой офицерский завтрак. Через несколько минут, когда я возвратился на своё место, опять послышалось журчание воды... На этот раз до пояса разделся Вовка Сальников... И я, уже никак не сдерживаясь, высказал ему всю накопившуюся злость: -Сало! Ты что?.. Охренел?!.. Так и сяк тебя, и разэтак... Он буквально опешил от моей бурной реакции и уставился на меня изумленными глазками... Точно также на меня смотрел и Смирнов Володя, который до этого поливал Сальнику из алюминиевой фляжки. Но эти взгляды меня не остановили, и я выругался ещё раз... -Ты чего орёшь? - наконец-то обиделся любитель телесной чистоты. -Воды что ли жалко? Разведчик Сальников только-только умыл своё личико и теперь собирался освежить тело... Но я продолжал возмущаться... А он всё артачился... -Ну, ладно... - Я уже устал спорить с Сальником и теперь говорил вкрадчиво-умиротворенным тоном. -Делай, что хочешь... Вода же твоя. Но потом... На одну фляжку получишь меньше! -Алик! Да ты чо?! -он ошарашено выпучил на меня свои чисто умытые глазки. Однако я уже не слушал его возмущенных возгласов, а пошел к ближайшему бархану, чтобы справить малую нужду. И всё-таки... Через минуту я краем глаза заметил то, что мой скрытый намёк подействовал на чистюлю... Вовка Сальников резко передумал обмываться дальше и забрал у Смирнова флягу со "своей" водой. После чего они оба пошли обратно к броне... Я слегка ухмыльнулся и равнодушно подумал про то, что остальные ребята-солдаты возможно были на моей стороне... В этом конфликте-споре из-за воды... Ведь сегодня был всего лишь второй день нашего путешествия в Страну Песков... Нашего предположительно десятисуточного боевого выхода в афганскую пустыню Регистан... * Глава 1. Это была моя первая война, на которую я отправлялся на должности заместителя командира разведгруппы спецназа. И если раньше я нёс исключительно личную ответственность только лишь за свою сугубо персональную боеготовность пулемётчика с ПКМом, которых в общем-то имеется аж целых четыре человека. То теперь на меня возлагалось огромное бремя... Можно сказать, почти неподъёмная ноша - держать ответ перед самим командиром РГСпН за всё! И не всё у меня получалось так, как мне очень хотелось... Первая неудача случилась самым неожиданным образом. Наш взводный снабженец и добытчик Бельмас по прозвищу Бельмандо стырил где-то стальной вкладыш от большого армейского термоса... Он гордо нёс в своих объятьях цилиндр из нержавейки высотой около метра и диаметром сантиметров в сорок-пятьдесят... Причем Витенька вознамерился гордо внести свою блестящую добычу в роту через передний вход, да ещё и средь бела дня... Ведь после его госпитальных приключений наш командир группы старший лейтенант Веселков решил самым категоричным образом: пока что не стоит брать Бельмандо на предстоящий выход... На что тот сильно обиделся и теперь старался доказать всем бесспорную истину - что Виктор Бельмас обязательно сгодится группе не только здесь - в пункте постоянной дислокации, где ему уже всё досконально известно... Но и в самой большой пустыне Афганистана, в которой наверняка есть с кем договориться... -Пацаны! Гляньте сюда! На громкий вопль приближающегося Бельмаса мы обернулись почти все. До построения на обед ещё оставалось минут десять и рядом с парадным входом в нашу первую роту стояло около десятка любителей "Охотничьих" сигарет. Здесь же находился и я, почесывая свой коротко стриженый затылок в поисках решений навалившихся проблем. И вот... Кажись, одна забота, а значит и головная боль, стала чуточку меньшей... Под одобрительные и насмешливые возгласы курильщиков Бельмас перешёл на строевой шаг и этим очень торжественным манёвром обозначил заключительную часть своего триумфального прибытия в родное подразделение... Кульминацией стал чётко-отработанный поворот на месте с высоко поднятым подбородком. После чего Бельмандо осторожно поставил стальной цилиндр на землю и устало вытер стекавший со лба пот. -Вот! -то ли похвастался, то ли пожаловался Витя. -Еле свистнул... Целый час лежал в засаде... Я уже оглядывал со всех сторон свежерождённый(* прим. Автора: то есть свежедобытый) вкладыш и сразу же обрадовался ещё больше: на его стальном дне не наблюдалось ни одной сквозной трещинки или проржавевшей дырочки, а верхние его края имели очень даже правильную форму. И вообще, только что похищенный цилиндр оказался практически новеньким. А ведь у нас в ротной холодной каптёрке как раз имелось несколько вполне приличных термосов с сохранившимися крышками и уплотнительными резинками. Но все эти ёмкости были непригодны, поскольку в каждом из них отсутствовал стальной вкладыш цилиндрической формы. Что-то вроде зеркальной колбы в обычном гражданском термосе. Однако тепе-ерь!.. Мы вышли победителями из сложившейся ситуации, так как Витенька Бельмандо раздобыл именно то, что и требовалось! И мы могли преспокойненько дополнить любой армейский термос практически нулёвым цилиндром... После чего в нашей третьей группе появится ещё одна ёмкость для воды... Литров эдак на пятьдесят... -Молодец, Витя! - от всей души поблагодарил я Бельмаса. -Отнеси его старшине в каптёрку. -Куда? -ошарашенным тоном спросил взводный добытчик. -К нашему прапору? Бельмандо ещё не знал того, что его главный враг, то есть прапорщик Акименко, тоже идёт на выход с нашей группой. А они испытывали друг к другу вполне понятные симпатии. Ведь наш ротный старшина уже на нюх не переносил самого ловкорукого солдата с французским прозвищем и даже публично запретил Витеньке подходить к его родной каптёрке... Не то что туда входить... А инстинкт самосохранения у солдата Бельмандо был выражен не хуже всех остальных инстинктов. Включая самый большой... По добыванию материальных благ из ничего! -Да не бойся! - обнадежил я Бельмаса. -Он с нами на выход идёт. Скажешь, что достал это для нашей группы... А пронырливый боец Бельмандо уже смекнул то, что у него появился железобетонный шанс продемонстрировать товарищу прапорщику свою исключительную полезность для всего подразделения... Что рядовой Бельмас добывает материальное имущество только на стороне, то есть из других рот или батальонов... Но только не из каптёрки первой роты... При виде столь ценной добычи прапорщик Акименко мог даже поверить своему заклятому недругу - "Бельманде"... -Отлично! Я пошёл! -прокричал Витя, уже исчезая с вкладышем за дверными створками... Но тут... Из-за наших спин послышалось громоподобное... -Солдат! Стой! Мимо нас промчалось что-то здоровенное и набравшее очень большую скорость... От сильного удара моментально растворились двери, за которыми почти что скрылся Бельмандо... И уже из казармы слышалось звероподобное рычание... -Стой! Солдат! Бельмандо сразу же услышал столь привычный для него вопль и стремительно помчался по центральному проходу к спасительному второму выходу нашей казармы... Но его дробный топот уже заглушался громкими матюками догонявшей беглеца погони... И прямо перед дверью в ленкомнату Витю схватила мощная ладонь нового врага... Я тяжело вздохнул... Через распахнутые настежь парадные двери мы внимательно вглядывались в полумрак казарменного помещения, искренне надеясь на солдатскую удачу... Но нам не повезло... Ф... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 24 Категория: Проза |
Подробнее |
| Кандагар | 09 Мар 2015 |
| Андреев Павел Васильевич НОЧЬ СИЛЫ КАНДАГАР Не сталкивайся с теми, позади которых холмы. Сунь-Цзы. "Искусство войны"  Ну что ж, посмотрим, посмотрим. Проходите сюда, на кушетку. Пальцевое исследование необходимо проводить во всех случаях заболеваний прямой кишки, независимо от его характера. Не бойтесь, ложитесь на бок, колени - к животу. Одновременно проверим анальный рефлекс. Расслабьтесь. Я сейчас надену перчатки. Не вздрагивайте - это мой указательный палец, смазанный вазелиновым маслом. Потужьтесь, как при дефекации, и во время исследования постарайтесь максимально расслабиться. Я все сделаю осторожно - не волнуйтесь. Хотите, я вам расскажу историю? Есть три типа засад - "первым классом", "пустышка" и "задница". Идеализируя картину, можно сказать: цель первоклассной засады - получить намеченный результат, а цель штаба - обеспечить группу ресурсами для выполнения поставленной задачи. Ротный это называет "селективным доступом к общим ресурсам". Цель, указанная стрелками на карте, становится задачей, если конкретно известен желаемый результат и сроки его достижения. Выбравшись из-под кондиционеров на реализацию разведданных, "командировочные" мешают беспрестанной суетой и поощряемой вседозволенностью. При этом никто не радуется тому, что жратвы стало больше, а группа упакована и слаженна. Все понимают - то, чем пришлось за это заплатить, стоит намного дороже всех этих сомнительных преимуществ. В засаде свой этикет: громко не говорить, резких движений - не делать. Мы живем по своим законам, и тот, кто отличается от нас не на словах, а на деле, немедленно получает агрессивную реакцию в свой адрес. Вряд ли кто из "охотников за наградными" может точно ответить на вопрос, почему мы занимаемся тем, чем мы занимаемся, и почему мы это делаем именно таким способом, демонстрируя агрессивность, низкий болевой барьер и готовность идти на все. "Пустышка" - это когда на душе днем и ночью скребут кошки, когда мы, как песчинки в песочных часах, ожидаем своего шанса. Мало кто из нас сможет объяснить, как он сделает свою работу, но показать ее мастерски готов каждый. Кто умеет, почти всегда не знает, как он это делает. Место сегодняшней засады - у черта в заднице. Накатанная тропа на дне лощины, овраги, спускающиеся с плато - явные признаки геморроя. Операция по его удалению - это безразмерная вероятность удачи, слагаемая из качества связи с бригадой, условий внешней среды, оперативной обстановки в районе, упорядоченных предпочтений командира и последовательности событий. Наша группа "проктологов" пришла сюда пешком, в обычном режиме "бежим-лежим". Разбившись на огневые группы, окопалась на склоне сопки. Громко сказано - окопалась. Копать в затвердевшей, как камень, глине трехкомнатную землянку у нас не было времени и сил. За ночь вырыли в этой глине только небольшой "карман" для стрельбы лежа. Накрыв его плащ-палаткой, посыпали все вокруг сухой глиной и пылью. Таскать ее пришлось с противоположного склона, заметая собственные следы. Все при нас, в стареньких РД. У меня - в лентах и "рассыпухе" семьсот патронов двойного боекомплекта к ПК, гранаты, запалы, ракетницы, на дне рюкзака - сухпай с "неприкосновенным запасом" воды во фляжке. У напарника такой же напрочь "убитый" в засадах и проческах рюкзак десантника с гранатами, запалами, двумя полными воды трофейными алюминиевыми фляжками, сухпаем, патронами к его АКМ и тремя отдельными рожками с патронами для стрельбы с глушителем. На двоих - одна саперная лопатка, заклеенный РДВ и плащ-палатка. В резиновом бурдюке РДВ остатки теплой воды, взбитой пешим переходом до противного ощущения - пьешь, словно чужую слюну. Вместо спальника у каждого - большое зеленное верблюжье одеяло, заслуженный трофей с прочески. Что-что, а устраиваться на свежем воздухе мы научились быстро. У любого из нас в жизни есть много нелогичности. Необязательно об этом кому-нибудь говорить, но замечать это для себя нужно. Нужно уметь распознавать неразумные вещи, искать именно то, что необоснованно. Нелогично иметь ощущения, которые не соответствуют ситуации. Если что-то неправильно, значит, реагируешь на то, чего нет. Но в происходящем сейчас передо мной нет ничего неправильного. То, что находится здесь, прямо сейчас, вполне реально. Любые воспоминания или надежды только лишают картинку яркости. Я фиксирую, все что происходит: звуки, ощущения тела, мысли в голове. Не стараюсь изменить или прекратить что-то. Просто воспринимаю это как естественный ход событий. И мои мысли, ощущения успокаиваются. Нелогично не соглашаться с самим собой. Мир ночной засады - сплошные эмоции. Зрение и слух получают информацию быстрее, чем нарастает ответная интенсивность ощущений яркости и громкости. Я словно одно большое слепое ухо. Хотя, есть другой способ. Бинокль "БЛИК" нам не достался, и я смотрю в трубу НСПУ. Оберегая окислившуюся батарейку, смотрю короткими сеансами. Погружаясь в зеленую ночную муть, как аквалангист в болото, я стараюсь реагировать только на то, что есть передо мной, а не на тепловые образы. На самом деле это только снимок, сделанный в инфракрасном спектре. Война жестко наказывает тех, кто думает, что зеленная мгла и есть сама реальность. Датчики прицела наполняют ночной сумрак светящимися россыпями призрачных изумрудов - нагретых солнцем и неостывших за ночь камней. Изредка сквозь зеленое марево прицела хищными фантомами проявляются шакалы, похожие на мелких беспородных собак с трусливо поджатыми хвостами. "Крона", щелкая как метроном, отмеряет последний час моей ночной смены. Благополучно пережив маршбросок, суету первой ночи и неподвижность дневной жары, я выхожу на второй круг ада. Боже, как воняют подмышки моего напарника! Запах тела, как и аппендикс, след нашей эволюции. Какой бы цели ни служили эти запахи в первобытные времена, сейчас они стали для меня проблемой. Это просто доказательство повышенной активности потовых желез. Вследствие чрезмерного потоотделения создается питательная среда для бактерий. Именно из-за них возникает невероятный запах. Наши подмышечные жировые железы уже какой день без остановки смешивают свои выделения с потом. Получаются очень пахучие соединения. Я бы упаковал этот аромат во флакон и хранил его как амулет от беды и невзгод. В мире есть еще другие запахи, но мой нос, забыв об этом, продолжает реагировать на ароматы чужого уставшего тела. Большая часть пота выделяется через подошвы стоп. Я это чувствую особенно - в ногах у меня стоят "дембельские" полусапожки напарника. Прикрученный шурупами каблук, стелька, вырезанная из толстой мягкой кожи, капроновые шнурки, покрашенные гудроном, перешитый и дважды прошитый в основании язычок - не ботинки, а образец бережного отношения к собственному здоровью. Уйти в засаду легче, чем вернуться. А удобная надежная обувь - лучшая этому гарантия. Голые пятки напарника больно толкают меня в бедро. Господи, как он пинается! Его тело реагирует на сочетание всплывающих в контуженой голове картинок, звуков и ощущений непроизвольным сокращением мышц. Судороги повторяются с пугающей регулярностью. Дергаясь во сне, он становится похож на поломанную механическую куклу. Жаль, что его не видят сами кукловоды, дергающие нас за нити стрелок, нарисованных на их картах. Судороги - не самое страшное, что приходится терпеть, зарывшись в песок. Днем нагретая солнцем плащ-палатка давит своей тенью, словно бетонная глыба. Во рту сухо, бывшие влажными десны становятся сухими и липкими, а слюна - вязкой и клейкой. Вода, как электролит для аккумулятора - ее нехватка вызывает сонливость и резкое падение активности. Все вдруг надоедает и всего начинает быть мало: пространства, воздуха, времени. В такие моменты чувствуешь себя полным "тормозом". Норма - семь-десять стаканов в день и больше, но столько воды с собой не унесешь. Не обсыкаться же от страха, когда патроны кончатся? Стоит тащить сюда воду, чтобы потом поливать ею склоны? Кстати, пора отлить. Как долго я могу терпеть, прежде чем наступит клиническая стадия? Взводный, утверждает, что терпеть можно шесть-восемь часов. Постоянно вырабатывающаяся в почках моча (по четверти стакана в час) стекает в мочевой пузырь, накапливаясь до определенного момента. Когда ее накапливается около стакана - появляются первые короткие позывы, порядка двух стаканов - начинается период "слива". Но у каждого свой гидробудильник. Однажды кто-то выпил в засаде всю воду из правого радиатора БТР. Нас собрали всех в один бронетранспортер и, закрыв внутри, не разрешали всю обратную дорогу ни пить, ни мочиться. Принцип отношения к молодым всегда прост: стань, кем сможешь. И двое не смогли, украденная вода превратила их мочевые пузыри в наполненные водой воздушные шары. Растянувшиеся мышцы не могли удержать скопившуюся жидкость. Не контролируя организм, они мочили собственные штаны сначала по капле, а затем уже небольшими порциями. И только в бригаде нам наконец-то разрешили облегчиться. Все сразу встало на свои места, правда, двоим места уже не хватило. Их упорство сделало их мучениками. Но если урод с тупыми мозгами вобьет себе что-либо в голову, то мучениками становятся все, кто с ним имеет дело. Спустив штаны, стоя на коленях несчастные топили в луже собственной мочи вину за неумение подчиняться обстоятельствам. Их признание было вознаграждено проблемой - моча была, но давления в мочевом пузыре уже не было. Слабая струя насыщенного ор... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 35 Категория: Проза |
Подробнее |
| Из другого Окопа | 08 Мар 2015 |
| Ахмад Джалали Глава из книги "Afghan guerilla wrfare in the words of the mujahideen fighters" Об авторе: Ахмад Джалали - бывший полковник афганской армии. С отличием окончил Военный Университет (Харби Пахантун) в Кабуле. Выпускник высших офицерских пехотных курсов в Форт-Бенинге (Джорджия, США), Британского армейского штабного колледжа в Кэмберли, Американской высшей военно-морской школы в Монтерее (Калифорния, США), Академии Фрунзе в Москве  Блокирование ЛИНИЙ КОММУНИКАЦИЙ ПРОТИВНИКА В этой войне обе стороны стремились контролировать чужие тылы. Советские войска использовали серийные бомбардировки, воздушное минирование, поджоги посевов и атаки на сельские населенные пункты для того, чтобы вынудить местное население мигрировать или уходить в города. Целью этих акций было лишить партизан их источников пропитания, убежища и отдыха. Советские линии коммуникаций тянулись по двусторонним шоссе, проходящим через горы Гиндукуша – самой негостеприимной местности на свете. Моджахеды постоянно перерезали дороги и устраивали засады на пути конвоев с амуницией, которые шли из Советского Союза. Советское присутствие зависело от возможности держать коммуникации открытыми. Значительная часть боевых действий советских войск в Афганистане была направлена на завоевание контроля над системой коммуникаций. На обеспечение безопасности восточной линии коммуникаций советских войск были задействованы 26 батальонов, оперировавших 199 заставами, патрулировавших линии коммуникаций и сопровождавших колонны. На более открытой, западной линии коммуникаций было задействовано три батальона. Более трех четвертых от личного состава боевых частей были невольно вовлечены в оборонительные действия. Вооруженные силы ДРА были также привязаны к линиям коммуникаций и патрулированию местности. Силы сопротивления уничтожили более 11 тысяч советских грузовых автомобилей. Потери Вооруженных сил ДРА в транспортных средствах были еще выше. Способность моджахедов контролировать систему коммуникаций была постоянной головной болью СССР и удерживало его от концентрации более крупной группировки оккупационных сил. ОТРЕЗАНИЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ НА ПОДХОДАХ К ВАЗИ Рассказывает моджахед Хаджи Бадшах Хан Хаджи Бадшах Хан принадлежал к воинственному клану Дарихейль племени Дзадран. Он жил в ущелье Соруби на подходах к Хосту. Когда произошел советский переворот, он забрал свою семью в Пакистан, а затем возвратился для организации сил сопротивления в этом районе. ...В апреле 1980 года я решил захватить заставы подразделений, которые оседлали главную дорогу между Гардезом и Хостом. В моем распоряжении было около 400 моджахедов, которые пришли из долины Дарихейль. Проход Соруби примыкает к северной оконечности долины Дарихейль и открывает подступы от Гардеза к Хосту. Проход Сатаканду на главной дороге Гардез-Хост уже контролировался моджахедами и поэтому проход Дарихейль был единственно возможным путем для афганских правительственных сил. В те дни мы не имели своих базовых лагерей, мы жили в своих деревнях, используя то оружие, что было под рукой. У нас были ружья и несколько кустарно изготовленных в Пакистане пулеметов. Я разработал план атаки. Ночью мы отправились в район Вази, который располагается близко к долине Дарихейль. Я разделил своих людей на группы и мы окружили войсковые подразделения, дислоцированные в этом районе, со всех четырех сторон. Я отдал приказ командирам моих групп ждать сигнала к атаке. Утром я перехватил радиосвязь между гарнизоном в Вази и их подразделениями на заставах. Командир просил помощи и сообщал, что окружен моджахедами. Сразу после этого прилетели два вертолета и, сделав круг над районом, улетели обратно. Командиром гарнизона был Мохаммад Хашем. Он был из племени Джаджи и мы знали друг друга. Он послал ко мне переговорщика, который сказал, что гарнизон готов сдаться. Я ответил ему, чтобы сначала он разоружил своих людей, а уже потом мы будем проводить переговоры. Он так и поступил и мы взяли гарнизон. Мы захватили много оружия. Результаты этой акции вдохновили моджахедов на осаду других гарнизонов с целью добычи оружия. Афганская армия отреагировала на падение гарнизона в Вази посылкой двух колонн для восстановления статус-кво. Правительственные силы двигались с двух направлений – от Гардеза и от Хоста. Колонна, которая шла из Хоста, достигла района Саидхейль и встала там лагерем. Колонна из Гардеза дошла до прохода Соруби. Я начал мобилизовывать народ для оказания сопротивления правительственным войскам. Я послал харбакаев (племенную полицию, которая осуществляла соблюдение законов в племенной зоне) поднимать племена и они поднялись после того, как услышали, что правительственные войска будут грабить деревни, если они позволят им зайти в этот район. Я послал две группы харбакаев на поддержку моджахедам, которые блокировали правительственные войска в Саидхейле. Большинство моджахедов я взял с собой и повел к проходу Соруби. Я прибыл в Соруби поздно днем и мы заняли этот район. Я прикинул, сколько моджахедов может понадобиться мне и где я могу оборудовать позиции для своих сил. Моджахедов у меня было мало и я нанял нескольких парикмахеров (пуштунские парикмахеры также хорошо играют на барабанах), чтобы они забили в свои барабаны и начали собирать лашкар (это пуштунская племенная армия, которая обычно собирается на короткий срок). Я сделал это для того, чтобы поднять всю округу и деморализовать противника. Барабанщики проделали отличную работу. Бойцы из многих племен пришли в Соруби и вскоре у меня была большая армия. Согласно первоначального плана, я предполагал охранять проход, но, увидев насколько многочисленна моя армия, я решил атаковать. Я пообещал бойцам оружие, грузовики и танки. Я оставил в Соруби силы, которые могли бы блокировать передовые колонны противника, а сам двинулся с лашкаром в Сайдхейль. Мы перерезали дорогу в Хост в тылу у правительственных войск, которые так и стояли в Саидхейле. Затем мы окружили их. Они были в осаде 20 дней. Правительственные силы выслали еще одну колонну из Хоста на разблокирование своих осажденных сил, но они не смогли пробиться сквозь блоки моджахедов. После скоротечного боя все правительственные силы сдались. В колонне правительственных войск находилось 1300 бойцов, мы взяли в плен 1200. Еще сто человек были или убиты, или ранены. Мы захватили все вооружение этой части, включая 50-60 транспортных средств, включая броневые. После того, как часть сдалась афганская авиация разбомбила свою собственную колонну, уничтожив почти все из них, иначе нам бы удалось захватить еще больше трофеев. Нескольким транспортным средствам удалось ускользнуть от нас. Среди тех, кому удалось уйти, был отец министра внутренних дел ДРА Гулябзоя, он был ранен, но сумел выбраться на одном из бронетранспортеров. Его звали Гуляб Шах. Он тоже был из племени дзадран, так что вполне возможно, что ему помогли скрыться какие-то вожди из этого племени. КОММЕНТАРИЙ: В начале войны сопротивление моджахедов в большой степени опиралось на племена. И только после того, как моджахедам стали оказывать помощь через религиозные группировки США, Египет, Саудовская Аравия и другие страны, произошел сдвиг в сторону завязывания моджахедов именно на этих группировках. Описанный выше метод мобилизации сил для сражения с афганскими правительственными колоннами, немного отличается от опыта британских сил, которые воевали именно с этими племенами в северо-западном пограничье. В то время, когда собирался лашкар, бойцы обычно пели в ритм барабанным ударам. Такое происходит здесь и по сей день. -0- |
|
|
Просмотров: 22 Категория: Публицистика |
Подробнее |
| Кандаград | 07 Мар 2015 |
| Андреев Павел Васильевич Кандаград Кандагар - столица государства Ахмад-шаха В 1752 г. Ахмад-шах совершил поход на запад против Нишапура и Мешхеда. Это были хорошо укрепленные города, и взять их было нелегко. Осада затянулась. Наступила зима. Афганцам пришлось отступить, причем несколько тысяч солдат погибли от холода и болезней. В 1753 г. поход повторился. После шестимесячной осады правивший в Мешхеде Шах-Рух (внук Надир-шаха) изъявил Ахмад-шаху свою покорность. Ахмад-шах оставил его наместником Мешхедской области. От Мешхеда он пошел к Нишапуру. Здесь с помощью европейских мастеров была отлита огромная пушка. Ее снарядам не могли противостоять никакие укрепления, и через несколько дней бомбардировки жители Нишапура сдались. Победа эта была очень кстати, так как требовалось срочное присутствие Ахмад-шаха в восточных провинциях его державы, где начались смуты. Интригами визиря Великого Могола Гази ад-дина (который правил от имени безвластного падишаха Аламгира) в Пенджабе был свергнут сын Мир-Мену, правивший после смерти отца, и власть захватил ставленник Дели Адина-бек. Освободившись от нишапурской осады, Ахмад-шах в 1756 г. немедленно выступил против него. Адина-бек, не дожидаясь афганцев, бежал из Лахора. Когда Ахмад-шах переправился через Сатледж, часть индийских войск перешла на его сторону. В январе 1757 г. шах без боя вступил в Дели. Падишах Аламгаир, который не имел сил для сопротивления, устроил ему торжественную встречу. Гази ад-дин был отстранен от власти. В феврале афганцы совершили поход в землю джатов и дошли до Агры. Вслед за тем Ахмад-шах вернулся в Афганистан. Во всех важных городах Пенджаба были посажены его наместники. Но едва афганское войско покинуло эту область, в Пенджабе начались волнения, поднятые Гази ад-дином и Адина-беком. Главной опорой их в борьбе против афганцев были сикхи. В 1758 г. в Пенджаб по их призыву вступила армия маратхов, незадолго до этого овладевших Дели. Они захватили Сирхинд, переправились через Сатледж и вскоре овладели всем левобережьем Инда от Синда до Аттока, а также правобережьем Сатледжа. В этот критический момент объявил о своей независимости Насир-хан, наместник Белуджистана. Ахмад-шах выступил против него, нанес мятежникам поражение и преследовал их до Калата. Город был осажден. В 1759 г. Насир-хан запросил мира и вновь признал власть афганского шаха. Ахмад повел свое войско на север. Узнав об этом, маратхи отступили за Сатледж. Осенью того же года, собрав 30-тысячное войско, шах занял Сахаранпур, а затем (уже в начале 1760 г.) двинулся на Дели, где правил возведенный на престол Гази ад-дином Шах-Джихан III. На подступах к индийской столице афганцев поджидал маратхский полководец Синдия Датта с 80-тысячным войском. Началась битва. Маратхи сражались с большим упорством, но в конце концов были окружены и разгромлены афганцами. Короткое время спустя на берегах Джамны было разгромлено второе войско маратхов. Ахмад-шах торжественно вступил в Дели. Но вскоре пришли известия, что с юга полуострова движется огромная армия маратхов. В июле 1760 г. маратхи заняли оставленный Ахмадом Дели и подвергли его жестокому грабежу. В октябре маратхи встретились с афганцами на равнине у Панипата. В течение трех следующих месяцев противники стояли друг против друга, не решаясь вступить в бой. Ахмад-шах имел к этому времени под своим началом 42 тысячи всадников, 38 тысяч пехоты и 70-80 орудий, не считая большого количества замбуреков и ракет. Кроме этого регулярного войска под его началом находилось большое число иррегулярных отрядов. Армия маратхов насчитывала около 340 тысяч человек. Решительная битва произошла 14 января 1761 г. Первая линия маратхской армии находилась под прикрытием 2400 боевых слонов и 40-тысячного корпуса мусульманской конницы. Когда эта масса войск, поддерживая огнем множества пушек, обрушилась на афганцев, положение последних сделалось очень трудным. Левый фланг их армии стал медленно отступать. Тогда Ахмад-шах бросил на подмогу сражавшимся здесь афганцам свою гвардейскую конницу. Одетые в кольчуги и вооруженные ружьями всадники открыли по приближавшимся врагам ураганный огонь и заставила их остановиться. После этого по всему фронту началась ожесточенная рукопашная схватка. К вечеру маратхи стали отступать, а затем обратились в бегство. Афганская конница преследовала их на протяжении 40 миль и нанесла бегущим страшный урон. Добыча победителей была огромна. Кроме казны с большим количеством наличных денег они захватили 50 тысяч лошадей, 200 тысяч коров, 500 слонов и тысячи верблюдов. Ахмад-шах вновь занял Дели. Он не стремился к установлению своего господства над Индией, понимая, что не сможет удержать ее под своим контролем. На престол был возведен сын Аламгира Шах-Алам. Но он, конечно, не играл никакой политической роли и находился в полной власти афганского шаха. В 1761 г., вскоре после возвращения Ахмада в Кандагар, в Пенджабе подняли восстание сикхи. Шах ускоренным маршем двинулся против них и в феврале 1762 г. разгромил армию мятежников вблизи Сирхинда. В бою пало 25 тысяч сикхов. Остальные разбежались. Следующие полтора года Ахмад-шах провел в Пенджабе, улаживая дела этой провинции. Однако и в последующем восстания сикхов неоднократно повторялись, и Ахмад вынужден был совершить против них еще три похода (1765, 1767 и 1769 гг.). После похода 1769 г. шах вернулся в Кандагар больным. Однако долго оставаться в столице он не мог - отпал правитель Мешхеда Шах-Рух. В 1769 г. Ахмад-шах выступил против него в поход и осадил Мешхед. Через несколько месяцев осажденные запросили пощады. Ахмад-шах простил мятежников и сохранил власть над городом в руках Шах-Руха. В 1770 г. шах вернулся в Кандагар и больше до конца жизни не покидал столицы. Его стали донимать болезни (по утверждению афганских историков, он был болен раком). Лечение не дало результата. 17 октября 1772 г. шах скончался и был погребен в Кандагаре в построенном им мавзолее. После смерти Ахмад-шаха в 1773 (по другим данным в 1775) в стране начались народные волнения. В 1776 столица государства была перенесена в Кабул. В то время как Англия и Франция боролись за влияние в зоне Персидского залива, а Россия продвигалась на юг, сикхский вождь Ранджит Сингх овладел Пенджабом и Синдом, а персидские войска захватили Герат. В 1837 в Кабул прибыла британская миссия с целью помешать персидской агрессии и укреплению российского влияния. Эмир Дост Мухаммед, основатель династии, правившей в Афганистане на протяжении столетия, первоначально благоволил к англичанам, однако переменил свое мнение, когда они отказались помочь возвратить Пешавар, завоеванный в 1834 сикхами. В 1838 британские войска вторглись в юго-западный Афганистан через Боланский проход, и разразилась Первая англо-афганская война. Дост Мухаммед возглавил активное сопротивление англичанам, но в конце 1840 сдался в плен и был выслан в Индию. В 1842 Дост Мухаммед возвратился в Афганистан и был восстановлен на троне. К концу его правления в состав Афганистана входили области Герат, Кандагар и земли на левобережье Амударьи. В 1873, когда на престоле находился сын Доста Мухаммеда Шер Али-хан, Россия признала Амударью южной границей сферы своего влияния и направила миссию в Кабул. Вторая англо-афганская война началась в конце 1878 вторжением англичан на территорию Афганистана одновременно по трем направлениям: через Хайберский и Боланский проходы и Куррам. Продвижение англичан на север было остановлено в конце 1879 у Хайберского прохода. Завершилась война заключением 26 мая 1879 Гандамакского договора, согласно которому Хайберский проход и округа Куррам, Пишин и Сиби отошли к Великобритании, получившей также право контролировать внешнюю политику Афганистана. Убийство в Кабуле новоприбывшего английского резидента вновь оживило взаимные подозрения двух стран. Британские войска двинулись на Кабул и Кандагар, и в 1880 Великобритания признала эмиром Абдуррахмана, племянника Шер Али-хана. Доктор Ватсон в Кандагаре "...В то время полк стоял в Индии, и не успел я до него добраться, как вспыхнула вторая война с Афганистаном. …я участвовал в роковом сражении при Майванде. Ружейная пуля угодила мне в плечо, разбила кость и задела подключичную артерию… Измученный раной и ослабевший от длительных лишений, я вместе с множеством других раненых страдальцев был отправлен поездом в главный госпиталь в Пешавар...". Из воспоминаний доктора Джона Г. Ватсона, отставного офицера военно-медицинской службы. Глава I, "Мистер Шерлок Холмс". Артур Конан Дойль, "Этюд в багровых тонах") В 30-е годы XIX в. у Англии созрел замысел подчинить себе Афганистан, чтобы превратить его в стратегический плацдарм для захвата Ирана и Средней Азии. Сначала Великобритания стала оказывать дипломатическое давление на кабульского эмира Дост-Мухаммеда и сеять вражду между ним и Ираном. Тогда Дост-Мухаммед обратился за помощью к России и принял русского дипломатического агента поручика Виткевича, который обещал помощь. Тогда англичане решили свергнуть Дост-Мухаммеда и посадить на престол бывшего правителя Шуджу, изгнанного из Афганистана и проживавшего в Индии. В октябре 1838 года армия английских колонизаторов вошла в Афганистан и сравнительно легко овладела Кабулом, Кандагаром и Джалалабадом. Шуджа был восстановлен на кабульском престоле и подписал договор, предусматривающий постоянное пребывание английских войск в стране и полный контроль Англии над её внешней политикой. Дост-Мухаммед тем временем бежал на север Афганистана, надеясь на поддержку с российской стороны, обещанную Виткевичем. Однако Николай I под сильным давлением Великобритании отказался от предоставления помощи, а Виткевич, как честный русский офицер, не вынес позора невыпо... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 33 Категория: Проза |
Подробнее |
| Быт в Афганистане | 07 Мар 2015 |
| Владимир Войт: О банно-прачечном обслуживании, отоплении и вещевом довольствии. По началу банно-прачечное обслуживание было совсем неудовлетворительное, так как практически не было доброкачественной воды. Батальон только обживался на новом месте дислокации, также был дефицит дров для разогрева воды. Вообще практически не было ничего. Как емкости для воды использовались большие жестяные банки из-под консервов. На одной из операций я в одном из брошенных домов нашел глиняный тазик и автомакс, с разрешения комбата одолжил для текущего потребного пользования. С помощью автомакса Курбаниязов производил нужную дезинфекцию, а тазик использовали совместно с комбатом для стирки и мытья, но потом его случайно разбили. Дрова добывали методом поиска на окружающей местности с топорами и пилами. Для этих целей снаряжались подразделения батальона на дровяные операции. Разбирали крыши брошенных домов и изымали все деревянное, из них, пилили и деревья, естественно все это не приветствовалось местным населением. Освобожденные ящики из-под боеприпасов делились между подразделениями батальона, я тоже был в доле. Их разбирали, и поначалу я использовал их для отделки медицинского пункта, а зимой постепенно Курбаниязов под моим руководством разбирал все построенное на дрова, я указывал ему какую часть медицинского пункта отправить в топку печки. Некоторые топили печки толовыми шашками, но это в крайнем случае. Использовали как энергоносители солярку и авиационный керосин. Печки модернизировали: емкость с энергоносителем помещали в стороне от печки, через систему трубопроводов и медицинскую капельницу (как дозатор), солярка-керосин поступали в печку-буржуйку, в которой устанавливали каску. Промышленных печей работающих на керосине у нас в батальоне не было, но они были в бригаде, зарекомендовали себя плохо, так как иногда воспламенялись, что вело к пожару. Стерилизатор с инструментами я кипятил на печке, будучи в отпуске, купил два примуса "Шмель", которые у меня часто воровали для использования в производстве самогонки. Правда я их сразу находил по характерному звуку при работе, и со мной расплачивались произведенным продуктом. Постепенно батальон обустроился на постоянном месте дислокации, артиллеристы и роты построили себе бани, воду использовали из протекающих рядом речек. Каждый стирал белье как мог, летом это было проще. Ощущался дефицит нательного белья и носков. Солдаты вдруг оказались практически голыми, обувь одевали без носков и портянок, что приводило к потертостям стоп и гнойным осложнениям. Я стал писать рапорта об этом безобразии, придавая делу политический оттенок. Не может же советский боец воевать только в маскировочном костюме. Как-то одна из рот тормознула караван, разогнала душман, появились трофеи. Трофейные сигареты раздали солдатам в качестве награды, так как с этим тоже было хреново. С афошками сходили в местные дуканы и приобрели носки для солдат, потертостей стало меньше. С тельняшками были тоже проблемы. Мне одну подарили, носил я ее довольно долго и после Афгана. Первоначально на мне была связанная женой жилетка, которая грела мне не только тело, но и душу. Тельняшки были далеко не у каждого, якобы машина с ними подорвалась на мине, отсюда и появился дефицит. Постепенно произошло улучшение снабжения вещевым имуществом. Зимой появились тулупы и валенки, что заметно скрасило наше существование. Появились даже стиральные машины в ротах. Они тут же загудели в закрытых помещениях, кто-то попытался быстрее доводить брагу до готовности, используя стиральные машины. Организация водоснабжения. С водоснабжением были огромные трудности и особенности. Многие кишечные инфекции передаются водным путем. А они там, как известно, сильно распространены: болели инфекционным гепатитом, диаррейными заболеваниями, паразитарными заболеваниями. В Афганистане явно ощущается дефицит питьевой воды. На операции брали запасы питьевой воды во флягах, термосах, но иногда, она быстро заканчивалась, и приходилось искать водоисточники на месте. Один раз меня подвели под белые руки к колодцу и с некоторой шуткой попросили первому испить оттуда водицы. Испил, все посмотрели на меня - сразу не сдох. Стали вырывать ведро с водой из моих рук. Попил, дай другим. Другой раз мы влетели в какой-то дувал, на коврике стоили четыре чашки с горячим чаем, а душманы убежали в кяриз. Кинули туда гранату, попили чая и пошли себе дальше. В одном из домов наш боец при мне схватил какой-то кувшин с длинным соском и стал из него пить. Хозяин дома стал жестами показывать, что кувшин предназначен для подмывания некоторых частей тела. Пантоцидом пользоваться народ не любил, так как вода приобретала хлорно-солоноватый привкус. Поначалу им пытались активно пользоваться, воду фильтровали, это делал практически каждый индивидуально, добавляли пантоцида. Пытались ездить на водоисточник в горах, воду качали в водовозку насосами, но тоже не без приключений. Во-первых, это были по существу своему боевые операции, душманы мин не жалели. Один раз бойцы умудрились закачать воду насосами, которыми ранее качали солярку. Естественно вода стала непригодна для употребления. Вода во всех случаях требовала обеззараживания, мы добавляли в нее хлорсодержащие препараты на глазок. Остаточного хлора оставалось довольно много, а за это могли и побить. В конце концов появилась механизированная автофильтровальная станция, вода стала чище, но я стал писать рапорта командиру о необходимости организовать охрану водоисточника, так как первоначально никто эту машину не охранял, а она стояла за пределами части. Душманы могли теоретически применить биологическое оружие в виде фекальных масс. К концу моего пребывания в батальоне появился геолог с пистолетом на боку и бурильной установкой, стал делать скважину, результатов я уже не дождался. Жидкий стул все равно был. Одно время поступила телефонограмма с рекомендациями по ликвидации поноса. Было предписано готовить отвар из верблюжьей колючки и пить его. Мне и Бауэру дали команду организовать сбор последней. В расположениях рот появились бачки с отваром верблюжьей колючки. Бойцы с надеждой в глазах шли с кружками к бочкам. Вызывают меня к одному из офицеров 9-й роты, сидит почти зеленый офицер, перед ним 3-х литровая банка с зеленым раствором отвара, ему не лучше, а наоборот хуже. Дело, как выяснилось, в том, что надо было заваривать не зеленую колючку, а сухую. Александр Тумаха: О ГИГИЕНЕ. Вши заели всех и спасения, кажется, от них не было, мыла хозяйственного, стирального порошка тоже не было. Поэтому, как в старые времена стирали глиной. Первую баню в батальоне построили артиллеристы. У них и выходов меньше было, и после каждой стрельбы ящики оставались, да еще и "ГРАДовцы" помогали, там снаряд - ящик. Арык, который протекал к западу, вверху батальона, не замерзал. Вода для стирки и купания была постоянно. Правда, артиллеристы, баню сделали исключительно для своих офицеров и управления батальона. Несколько раз и нам перепадало там париться. Как во всякую баню, без пивка не суйся, правда, пивка не было - брагу брали, а у Валеры Ларионова (командир артбатареи), самогон постоянно был. Благое дело всегда заканчивалось пьянкой. Когда брага и самогон подходили к концу - поступала команда слить противооткатную жидкость из гаубиц, тут же она перегонялась на наших глазах в необъяснимого цвета, запаха и консистенции вещество. Закрывались глаза - чтобы не видеть, что пьешь. Закрывались уши - чтобы не слышать крика оттого, что заливалось внутрь. Затыкался нос - чтобы не чувствовать, что в тебя текло. Отравлений, к счастью, не было. Потом начинался концерт "пьяных офицеров". Валера чудесно играл на гармошке. "Лучше нету войск на свете, чем десантные войска", Машина времени "Мы в такие ходили дали...", "Желтоглазая ночь", "Три аккорда" - неполный перечень нашего репертуара, и, конечно, "застольная классика", без нее никак нельзя. Потом все стихало - господа офицеры изволили отдыхать после разваги. Скважину с водой пробурили в начале марта 1983 года, возле неё хозвзвод построил свою баню, и рядом на сварные рамы поставили цистерны от подбитых наливников, промыли их, продезинфицировали, и сделали умывальники для батальона. Долго ли, коротко ли, но потихоньку и мы начали строить баньку, ко 2 августа 1983 года, уже парились в "своей". Взвода были разбиты по дням: понедельник - первый, вторник - второй... суббота - офицеры, воскресенье - кого бог пошлет. Владимир Войт: Организация питания. Как только я попал в батальон, первый комбат - майор Каленов, повел меня в полевую кухню-столовую показывать как организованно питание личного состава. Питались прямо на открытом воздухе. Под навесом стояли столы и лавки. Офицеры ели сидя, из тарелок. Солдаты получали пищу в личные котелки и, как правило, употребляли её стоя, для них в Бараках были сооружены столы, но без лавок. Пища готовилась в полевой кухне, были как прицепы, так и целый автомобиль внешне похожий на командно-штабную машину. Управлял этим хозяйством прапорщик Бауэр, комбат представил мне его как немецко-фашистского прапорщика, на что он обиделся. Комбат добавил, что это мой самый большой враг, все это было сказано, конечно, в шутку. На одной из операций душманы приняли его автомобиль-кухню именно за командно-штабную машину и обстреляли. Бауэр потом с гордостью рассказывал, как он отстреливался, лежа под машиной, а каша лилась на него из пробитых котлов. Другой раз машина наехала на мину, и кусок покрышки ударил, пробив кузов, повара по мягкому месту, что тоже считалось боевым ранением. Наши кашевары готовили пищу из того, что им выдавали. Иногда были сбои в снабжении продуктам... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 35 Категория: Проза |
Подробнее |
| Кандагар | 06 Мар 2015 |
| Кандагар был и остается адом для чужих и своих Василий Борисович Кравцов - кандидат политических наук. За последние 30 лет написано, казалось бы, более чем достаточно о советской военной экспедиции в Афганистан в 1980-е годы прошлого столетия. Своими воспоминаниями широко поделились не только рядовые бойцы и офицеры, воины-интернационалисты, но и представители практически всех советских ведомств, пытавшихся оказывать влияние на протекавшие в тот период афганские процессы. Достоянием гласности стали многие архивные материалы. И только представители ЦК КПСС, так называемые партийные советники, игравшие в афганских событиях исключительно значимую роль, упорно хранили молчание и не представляли на суд общественности свои мемуары, оценки и взгляды на происходившие в тот период события и на свою роль в них. И вот наконец несколько месяцев назад в Волгограде вышла в свет третья книга кандагарских воспоминаний Юрия Алексеевича Сальникова, которого Центральный Комитет КПСС со спокойной должности второго секретаря Центрального райкома КПСС города Волгограда в октябре 1984 года направил в самое пекло афганской войны – в Кандагар в качестве советника провинциального комитета правившей в тот период Народно-демократической партии Афганистана. У КАЖДОГО – СВОЙ ВЗГЛЯД Издание в Волгограде книги Ю.А.Сальникова «600 дней в Кандагаре» является исключительно важным вкладом в постижение правды о советском присутствии в Афганистане, в познание собственно Афганистана по целому ряду значимых параметров. Во-первых, мы привыкли воспринимать мемуары тех или иных советских представителей в Афганистане того периода с учетом ведомственной принадлежности конкретного автора, с учетом конкретного афганского опыта человека. Наши военные товарищи из состава ОКСВ концентрировались на войсковых операциях, которые они проводили, или в которых они участвовали, зачастую гипертрофируя их значимость в конкретном афганском контексте, не рассматривая их с точки зрения военно-политической отдачи, не акцентируя внимания на том, что их действия были лишь одним из элементов противостояния в Афганистане. При этом едва ли не правилом для наших военных было стремление уколоть, а порой и очернить участие афганских вооруженных сил в противоборстве с противником, не замечая при этом прямой вины и ответственности Советского Союза за имевшие место проявления слабости афганской армии. Дипломаты и чекисты излагали свое афганское прошлое с позиций собственной ментальности, не всегда уделяя должного внимания комплексному подходу к оценке и анализу ситуации, хотя советское руководство постоянно и настойчиво призывало к этому всех советских представителей. В какой-то степени ведомственность советского взгляда на афганские события 1980-х годов можно и понять, и объяснить. Если в условиях спокойного развития советского государства и общества ведомственный подход не бросался в глаза и не превращался в самостоятельный фактор общественно-политической жизни в СССР, будучи накрепко нивелированным Компартией, то с выходом советских сил за пределы не только СССР, но и за пределы так называемого «содружества социалистических» стран, советская ведомственная ограниченность приобрела просто архаичные формы. Советские представительства в условиях слабости «дамоклова меча» партии на территории Афганистана настолько замкнулись сами в себе, что для разблокирования этой замкнутости приходилось не единожды собирать заседания Политбюро ЦК КПСС или его рабочих органов. Более того, советская бюрократия умудрилась привнести новые ведомственные стереотипы и в без того перегруженный бумаготворчеством и коррумпированностью афганский госаппарат. Все это неоднократно приводило просто к парализации советской активности в Афганистане. Дело сводилось не только к отсутствию эффективного информационного обмена между советскими представителями, что само по себе наносило вред, но и доходило до того, что контакты между сотрудниками различных советских контрактов могли осуществляться только на основе соответствующего рапорта своему руководству. А говорить о прямом вмешательстве одних советских представителей в деятельность других и вовсе не приходилось. Для наглядности этой советской межведомственности в Афганистане приведем лишь одну цитату из книги Сальникова: «В тринадцатом часу в Кандагар прилетел Ан-12. Когда остановились винты, я пошел к командиру корабля, просил взять нас в Кабул. Но он отказал и сказал довольно странную, на наш взгляд, вещь: вы – советники афганские, вот с ними и летайте, а на советский борт вас брать запрещено. Больше самолетов на Кабул не было, и мы, огорченные, вернулись на виллу». В ГНЕЗДЕ АФГАНСКОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ Только партийные советники, или Группа советников ЦК КПСС при ЦК НДПА, была единственным советским учреждением в Афганистане, которое, несмотря на наличие прямой функции оказания советнической помощи афганским партийным органам, тем не менее по советской традиции и в силу реальных практических обстоятельств могло не только свободно контактировать с представителями любых советских ведомств, получать от них помощь и поддержку, в том числе и информационную, но и вмешиваться в вопросы их компетенции. Именно в силу данного обстоятельства следует рассматривать восприятие афганской действительности того времени партийными советниками как наиболее полное, цельное, разноплановое, как наиболее взвешенное и объективное. Над ними не довлел ведомственный субъективизм, а своей задачей и результатом своей деятельности они рассматривали способность всех ведущих государственных органов Афганистана в центре и на местах достигать декларируемые цели, воздействовать на развитие обстановки в регионах таким образом, чтобы местные партийные комитеты достигали наилучшего собственного политического позиционирования. К глубокому сожалению, партийные советники, особенно из афганских провинций, не оставили сколько-нибудь заметного следа в мемуаристике, что помимо всего прочего не позволяет нынешним околонатовским исследователям современного Афганистана понять их роль и место в общей целостной системе советского подхода к работе в Афганистане в 80-е годы. Исключение составляют лишь мемуары В.М.Чурпита из Кемерова и Г.П.Кузьмичева из Черкасс, которые, однако, работали в Центральном комитете НДПА и представили свое видение ситуации из Кабула. Юрий Сальников стал единственным региональным партийным советником, который издал уже третью книгу о своей партийной деятельности в Афганистане, и его взгляд на тогдашний Афганистан явно отличается в более добротную сторону от массы других афганских воспоминаний. Второе важное достоинство его книги заключается в том, что она заполняет тот явный пробел, который имеет место в освещении советской афганской военно-политической кампании на кандагарском направлении. Во многих изданиях немало пишется о том, что Кандагар – это было самое опасное место для прохождения службы любым советским человеком (так оно и было на самом деле), что Кандагар – это «осиное гнездо афганской контрреволюции». Однако раскрытия реальных механизмов, явных и тайных пружин кандагарского спрута встретить в русскоязычной и иностранной афганистике практически невозможно. Дневники Ю.А.Сальникова стали, пожалуй, единственным произведением, вскрывшим всю глубину кандагарской западни для советских и афганских военных и невоенных учреждений и частей. Третьим важным достоинством книги Сальникова явилась его способность отфиксировать кандагарские реалии в тяжелейшие годы вооруженного противостояния не сухими фактами сводок и донесений, а глубоко, насыщенно и проникновенно, не в качестве стороннего наблюдателя, а прямого участника развития военно-политической обстановки в кандагарском регионе с 1984 по 1986 год. При этом автор, явно обладая литературными склонностями, сумел очень достоверно и достойно отразить кандагарскую действительность, жизнь и быт тамошнего населения, обычаи, привычки и манеры разных групп населения, сумел вычленить имманентно присущие кандагарскому региону особенности, многие из которых не имеют аналогов в других регионах Афганистана и неучет которых, невнимание к которым никому не позволяли и не позволят достигнуть сколь-нибудь значимых результатов на политической карте данного региона. Афганская вооруженная оппозиция в период советского военного присутствия на самом деле превратила Кандагар в настоящий ад. Кандагар был единственным крупным административным центром Афганистана, в котором боевые действия шли не только на ближних и дальних подступах к городу, но и в самом городе. Банды мятежников практически не вылезали из города, из его центральных кварталов на протяжении всего периода пребывания в районе кандагарского аэродрома 70-й отдельной мотострелковой бригады ОКСВ. Из всех афганских городов Кандагар за период пребывания ОКСВ был подвергнут наибольшим разрушениям не только в силу огневого воздействия противника, но и вследствие якобы ошибочных ракетных и бомбово-штурмовых ударов советской и афганской авиации. Ни один город в Афганистане не имел таких массовых разрушений, как Кандагар, если не считать Кундуз после 10 августа 1988 года, когда «доблестные» бойцы Ахмад Шаха Масуда захватили его и подвергли тотальному разграблению и разрушению. Вновь цитаты: «Здесь не то что бегать – шага лишнего не шагнешь. Мины на дороге, на обочине, на полях, на берегах арыков. Мины вокруг домов, вокруг постов, на подступах к городу. Вся земля усеяна металлом: пули, осколки снарядов и бомб, стреляные гильзы. Стены разбиты артиллерийскими снарядами, плоские крыши заставлены мешками с песком. Асфальт улиц и площадей искорежен траками бронетехники». «В ходе интенсивных обстрелов нередко приходится ползти по-пластунски – это не смешно и не стыдно, а правильно». Из дневника: «... Читать дальше » |
|
|
Просмотров: 34 Категория: Публицистика |
Подробнее |
| Полное или частичное копирование материалов, возможно только с разрешения автора и при наличии активной гиперссылки на источник www.kandagar.su Copyright 70 ОМСБр ©2009 - 2015 |
Поиск по сайту
Язык сайта
Авторизация
С днём рождения!
Командир(59), odobbybix(27), Iskra(50), Frenk-DD(32), wheefrish(29), heesseliome(32), KnotatarMot(39), flegreeCimi(32), JosephMECE(30), Прасковья77(34), AndrewMr(33), impactsoftAfess(35), nurilmu(51)
Новости форума
- Геннадий Евгеньевич Васильев Я из тех, кто вернулся (0)
- Помогите погибшим занять место в строю! (109)
- Ребята, ушедшие от нас в мирное время... (64)
- Рейдовый батальон | Автор книги - Николай Прокудин (0)
- Дроздов Записки Начальника нелегальной Разведки (0)
- В двух шагах от рая (0)
- Проханов, Александр Андреевич Военные рассказы (0)
- Мещеряков Юрий ПАНДЖШЕР НАВСЕГДА... (0)
- Поиск однополчан. (194)
- От Великама Ахмадуллина (0)
Облако тегов
Наши друзья
Наша кнопка:
Опрос
Время жизни сайта
Погода
Погода в Кандагаре
Погода в Москве
Погода в Минске
Погода в Киеве
Погода в Ташкенте
Погода в Астане
Погода в Душанбе
Погода в Ашхабаде
Погода в Москве
Погода в Минске
Погода в Киеве
Погода в Ташкенте
Погода в Астане
Погода в Душанбе
Погода в Ашхабаде
 Gismeteo
Подробнее
|