Об Афганистане
— Я оказался в Афганистане в декабре 1981 года в звании старшего лейтенанта помощником начальника службы ракетно-артиллерийского вооружения 70-й гвардейской мотострелковой бригады и проходил там службу до марта 1984 года. Если посмотреть цифры, наибольшие потери нашего контингента приходятся как раз на 1982–1984 годы. Наша часть располагалась в Кандагаре и была самой дальней от границ Советского Союза, зона ответственности охватывала почти треть Афганистана. Но несмотря на огромную территорию, бесконечные рейды, сопровождение колонн, именно у нас были относительно небольшие потери — частям нашей бригады везло с командирами. Второй тост у нас с сослуживцами всегда за командиров. Первый за праздник, третий — за тех, кто не вернулся.
О жизни после войны
— Вывод войск из Афганистана должен был произойти. Другой вопрос, как это было сделано. Я считаю, политическое руководство страны допустило много ошибок, в том числе то, что не вывело военнопленных. С точки зрения военного ремесла, задача была выполнена профессионально.
— Тех, кто вернулся из Афганистана, военное руководство ценило за приобретенный в реальных боевых условиях опыт. Определенно, это и авторитета в глазах сослуживцев прибавляло. Но что особо я хочу отметить — сколько я служил, я не встречал тех, кто, вернувшись из Афганистана, стал алкоголиком, наркоманом.
— Никто не психологически не сломался, по крайней мере, пока оставался на службе.
О новых войнах
— После училища я проходил службу в Дагестане, от Чечни недалеко. Не могу сказать, как сейчас там дела, но и в годы СССР, и после его распада это был рассадник бандитизма — это мое личное мнение. Порядок там пришлось бы наводить в любом случае. Но как у профессионального военного у меня, безусловно, возникли вопросы к организации этих операции.
— А что касается нынешних конфликтов — по Сирии я согласен с телевидением. Так или иначе, там был рассадник терроризма, который рано или поздно добрался бы и до нас, и мы должны были принимать меры.
Украинский конфликт сложнее. Моя жена — крымчанка, и пол-Крыма у нее родственники. И когда прошел тот самый референдум, все эти родственники в один голос говорили, что они чувствуют себя, как 9 мая 1945 года, когда в СССР объявили о Победе над Германией. Если бы они не присоединились к России, то кровь, которая пролилась в Донбассе, показалась бы каплей в море. Севастополь, Крым, Донецк — там же значительно больше доля русских, чем в других регионах. Да и тяжелая ситуация сама по себе на Украине была. Поэтому ничего удивительного в том, что Донбасс взбунтовался, нет. Были на то объективные причины, люди не хватаются за автоматы просто так.