Нарзикулов Фуркат Саидович, механик-водитель БТРа 11мср, 4 мсб -погиб, спасая раненных товарищей.4 апреля 1988 года около 6 часов утра рядовой Нарзикулов Фуркат, механик-водительБТРа, я – старший на сопровождении и два сапера выехали с заставы «Элеватор» на
проверку маршрута на участке ответственности 11 мср. Сюрпризов не было, и,
после выставления остальных БТРов на позиции для сопровождения колонн, мы заехали на заставу «1007» забрать письма.Только поздоровались с замкомроты Володей Щербининым и командиром 1 взвода Витей Сидоренко, как услышали разрывына заставе «Звезда». И через минуту по связи получили сообщение: «На «Звезде»
пять «трехсотых карандашиков», три - тяжелых». Я на БТР и туда – на помощь. Обстрел
на «Звезде» не прекращался. Выждав очередной разрыв мины, мы заехали на «Звезду».
Начальник заставы ст. л-т Попков Леша доложил,что ранены все одной миной: танкисты с утра начали замену экипажей на заставах.
На обратном скате заставы возле танка прощались земляки - танкисты и солдат
нашей роты. Там их всех и накрыло миной. Один, из раненых солдат нашей роты,
земляк и друг Нарзикулова – Якебов Баходир (был ранен в живот), трое – танкисты
и один водитель «КамАЗа» из танковой роты.Из-за обстрела тяжело раненным еще неуспели толком даже оказать первую медицинскую помощь. Два тяжело раненых солдата
(мой - Якебов) лежали на столе в «столовой». И пол, и стол, и стены – всё было
в крови. Два бойца, пытались правильно наложить им повязки на раны. У входа в
помещение лежал третий тяжело раненный. У него живот перевязан, а на груди под
левым соском из открытой раны торчит кусок легкого. Нарзикулов бросился в
«столовую» на помощь к Якебову, помогал его перевязывать. А я, став на колени,
начал накладывать повязку на грудь раненному солдату у входа. Кто-то в
«столовой» закричал: «Бинты кончились!» В это время я услышал шелест воздуха, рассекаемого
очередной миной и, как был в бронежилете, раскрыв рот, повалился на раненного. Рвануло
совсем рядом. Осколки прошуршали над головой. Потом услышал стон. Поднимаю
голову и вижу, что в проходе столовой оседает по стенке Нарзикулов, а под
сердцем на куртке расплывается кровавое пятно. Я вскочил, бросился к нему,
поддержал его одной рукой, другой придавил рану и почувствовал, как напор крови
отталкивает от раны мою руку. Запомнились его слова: «Товарищ, лейтенант. Он
здесь, он здесь…» и смотрит, то на меня, то на свою рану. Он собирался бежать к
БТРу за бинтами и на выходе из помещения его ранило. Немедленно,  начали переносить раненых в БТР. Нарзикуловранен, другого водителя на заставе нет, поэтому на место водителя я сел сам и
начал движение к заставе «ГСМ», где на время сопровождения выставлялся
медицинский пост. Но медиков еще не было, они не успели к этому времени доехать
к месту дежурства. Нужно было спешить – раненным нужна квалифицированная
медицинская помощь. В это время по связи мне сообщили, чтобы я подождал БТР
нашей роты, на котором везут еще одного раненного - водителя с подбитого на
«Нагаханском повороте» «КамАЗа». Повезло, что на БТРе, который его привез, был
санинструктор роты сержант Михайлов Коля и два водителя (старослужащий и его
сменщик). Санинструктора - к раненным, молодого водителя - за руль. По связи
передал командование сопровождением командиру взвода Сидоренко Вите и начал
движение в госпиталь. Через 40 минут мы были уже в госпитале. Как оказалось, ранение,
полученное Нарзикуловым, было очень тяжелым: осколок мины прошел навылет, буквально
разбил и вынес печень на бок. Позже он скончался. Остальным повезло – все остались
живы.Уже по дороге к себе в расположениероты, нас остановили на «перевале», и кто-то сообщил ещё одно печальное
известие – погибли комбат и его солдат-переводчик. Комбат Константин Ляшенко
погиб на 10-тый день пребывания в Афгане и 7-ой день командования 4-ым
батальоном.Позже, когда я в очередной раз приехал в расположениебригады, от компетентного офицера узнал, что события 4 апреля 1988 года на
«Нагаханском повороте» связаны с французскими корреспондентами, которые снимали
там фильм о борьбе с «шурави», поэтому для них «духи» так интенсивно и начали обстрел
застав, а по колонне «работали» наемники. На следующий день, 5 апреля 1988
года, по дороге из кишлака Кокаран в укрепрайон «духов» на Нагахане погибла французская
корреспондентка (и еще кто-то, из её сопровождения)… Но это немного другая история.