На счету Олега Якуты больше 150 успешных боевых операций. Однако настоящей легендой стала оборона Биркотской крепости в декабре 1986 года. Олегу Якуте посвящен новый выпуск программы «Легенды армии». «По идее, так не бывает»: как группа Олега Якуты захватила главарей бандформирований в Афганистане


Олег Якута мечтал попасть в Афганистан еще со школьной скамьи, для чего и поступил в 1980 году в прославленное Московское высшее общевойсковое командное училище. Сразу же по его окончании, в августе 1985 года, бывший кремлевский курсант прибыл в Асадабад - столицу провинции Кунар. Там располагался 334-й отряд специального назначения ГРУ, в который молодой лейтенант и был распределен. За первые пять месяцев службы в Афганистане он завоевал авторитет офицера, обладающего завидным хладнокровием и острой смекалкой разведчика. В январе 1986 года лейтенанта Олега Якуту назначили командиром специальной группы по захвату пленных. В апреле, благодаря разведданным, стало известно, что в провинции Кабул будет проходить джирга. Так местные жители называли совещание полевых командиров, иными словами - главарей банд моджахедов. Кроме того, не исключалось, что на джирге будут присутствовать американские советники. Захватить их в плен означало доказать деятельность заокеанских спецслужб в Афганистане. Весь отряд выдвинулся на операцию. «Населенный пункт этот находился в такой глубине горного массива. Там надо было пройти ряд ущелий. И мы нанесли там огни артиллерии. Нас где-то вдали сопровождали гаубицы. Шли в ночное время. Я был начальником разведки. И со мной была группа захвата пленных во главе с Пашей Степаненко. Я как бы руководил в том числе и этой группой. Впереди шел разведдозор, и я вместе с разведдозором. И моя задача была еще правильно вывести отряд к назначенной цели. А такое количество поворотов было в этих ущельях, что на самом деле ты не понимаешь в какой-то момент, где ты идешь. То есть как-то интуитивно совершенно», - рассказал Олег Якута, командир группы, начальник разведки 334-го отряда специального назначения ГРУ в 1985-87 гг. Шанс заблудиться был очень велик. Чтобы дать ориентир спецназовцам, артиллерия в условленное время выпустила по заданным заранее координатам дымовой снаряд - в Афганистане использовались орудия с дальностью стрельбы до двадцати километров. Увидев дым, отряд мог убедиться, что пришел в нужное место. Группа Якуты получила задание отправиться в разведку в кишлак Чамшай-Масти в уезд Суруби провинции Нангархар, а отряд поднялся в горы и стал оборудовать место для дневки. «И когда мы выдвинулись, начало уже светать. Заняли мы там один разрушенный дувал, начали вести наблюдение. И вдруг увидели, что один дувал вовсе не разрушен. Более того, это такой дувал, как крепость, такой хорошо оснащенный, оборудованный. И вот на территории этой крепости находятся какие-то люди. И как бы что было за стенами этой крепости, не было видно. Но несколько человек стояли по углам этой крепости, вооруженные автоматами», - отметил Якута. Было похоже, что именно в этом дувале проходит совещание главарей банд. Якута решил захватить крепость. «И вдруг из этой крепости выходит какой-то парень. Он с винтовкой вышел. И как раз расположился под одним из дувалов, где располагался наш отряд. Мы сверху как бы так подползли. И когда он там уже все свои дела сделал, одевался, по сути, я сверху его так пистолетом с глушителем потрогал по голове. И забрали у него тут же ружье. И таким образом его захватили. Начали вести его допрос», - рассказал Олег Якута. Моджахед оказался сыном главаря одного из самых крупных местных бандформирований. Он подтвердил, что в дувале идет совещание. Используя его как заложника, группе удалось молниеносно захватить крепость. «В двери постучали, зашли туда. Оружие все вдоль стенок стоит, они там сидят. Они настолько не ожидали. Когда он зашел и всех построил в кучу. Так и он не ожидал, вот в чем дело-то, что настолько это легко получилось так, удачно. По идее, так не бывает», - считает Павел Степаненко, командир второй группы 334-го отряда специального назначения ГРУ 1986-88 гг. Оставалось доставить главарей в особый отдел. Но каждого и ... Читать дальше »

Глава первая Служу Советскому СоюзуУчилище Попал в ВДВ — гордись!Не попал — радуйся. Народная мудрость — Вот это дыра! — воскликнул Витя Марченко, когда мы, трое киевских кадетов,[1] вышли ночью из поезда на станции Рязань–1. Вдоль по улице, ведущей к Рязанскому воздушно–десантному училищу, стояли какие–то убогие деревянные домишки. Да уж — не Крещатик!Начальник учебного отдела училища спросил без обиняков:— Вас сразу выгнать или подождать первого замечания?Кажется, нам не очень рады. «Нет уж, давайте до замечания. Зря что ли сутки в поезде тряслись?» Но вскоре оказалось, что в поезде мы ехали, а «трястись» стали в кузове ГАЗ–66, когда нас троих повезли в учебный центр Сельцы.— Вот это люди! — сказал, увидев нас, Сергей Капустин, калининский кадет. — А я, как дурак, приехал по телеграмме!Ему было отчего расстроиться. Оказалось, что уже две недели как он, не догуляв положенный после Калининского суворовского училища отпуск, примчался в РКПУ[2] и попал на чужой праздник жизни. Завершился отбор и в строю из «абитуры» остался только один из восемнадцати претендентов на высокое звание курсанта десантного училища! Им, «счастливчикам» и «везункам», подробно, на живых примерах, втолковывали, куда они попали. Мол, «ВДВ — не шутка, дорогая». Втолковывали заодно и кадетам — совсем некстати подвернувшимся под горячую руку Паши Грачёва.Кто плохо усваивал днём, ночью корчевал пни или мыл туалеты. Я удостоился чести вымыть скворечник на двадцать посадочных мест уже на третью ночь. Это как–то сразу не очень понравилось, но я не стал показывать виду и доставлять тем самым радость своему отделённому командиру. Утром в туалете было чисто, как в Эрмитаже, только пахло хлоркой так, что резало глаза.— Ну, ты понял, кадет? — спросил сержант Иванов.— Чего? — включил я «тумблер дурака», уклоняясь от попытки обрушить на свою сонную голову поток педагогических выводов. Таких тумблеров ещё не было у некоторые моих новых однокашников, они ныли и грозились бросить всё к чёртовой матери.А вот, кто никогда не ныл, — это «партизаны». Их отчислили ещё месяц назад, а они вырыли землянки и жили недалеко от лагеря, надеясь, что кто–то не выдержит, напишет рапорт, а их возьмут на освободившееся место. Или что приедет Маргелов и даст команду всех зачислить. Ведь было такое три года назад! В землянках у них порядок образцовый. Написали свой распорядок дня и выполняют неукоснительно. Ждут и надеются. Наблюдают со стороны, как с нас сдирают, образно говоря, «гражданскую» коросту. Ладно, с гражданских, но мы–то уже это проходили, кто в армии, кто в кадетке.Как нас драли! Песня! И кто — вчерашние солдаты–срочники, назначенные командирами отделений! Самый старший — командир взвода, курсант–стажёр, третьекурсник — обращался на «вы» и всегда «товарищ», но от этого было ещё хуже. Из всего многообразия человеческих желаний через неделю остались два: спать и есть. В столовой съедали всё до крошек, а засыпали, едва приземлившись на пятую точку. А если при этом можно было снять сапоги, то это уже было близко к блаженству. Подготовка к прыжкам — отдых, сам прыжок — праздник. Но праздники, как водится, редки. Всё остальное — жёсткая проверка «на вшивость» (или «толщину кишки», кому как нравится).До присяги дошли не все. Кто сам накатал рапорт, кому предложили, а кого, предварительно поставив в позу прачки, «ускорили» в неблизкие десантные гарнизоны — «пыльную» Фергану или «дикий» Киривобад.Первый курс — «Приказано выжить!» Нагрузки учебные и физические запредельные. Стараемся больше всех, а получается, как всегда. Командир роты старший лейтенант Грачёв и командир взвода лейтенант Лебедь в четыре руки пытаются вылепить из нас подобие командиров, а преподаватели — инженеров. Получается слабо. Хронически ничего не успеваем. Постоянно хочется есть, но я умудрился набрать за год 10 килограммов. На хлебе и бигусе (такой гадости из квашеной к ... Читать дальше »

АННОТАЦИЯ: Молодой переводчик Дмитрий попал в Афганистан незадолго до ввода туда наших войск. Прибыв в Кандагар вместе с военными советниками. Дмитрий оказался в самой туше революционных событий. На его долю выпали и смертельно опасные приключении в Кабуле, заполненном вооруженными моджахедами, и военный госпиталь, куда он попал с приступом малярии, и события декабря 1979 года, когда советские спецназовцы штурмом взяли дворец Амина…

КАНДАГАР
«Эти Кандагарские горы населены свирепым народом но имени агваны, или потаны. Они очень крепки телом и несколько белее цветом кожи, чем индийцы, великие грабители, привычные к тому, чтобы вырезать целые караваны». Ричард Стил — английский путешественник, побывавший в Кандагаре в 1615 году. I Силы американского спецназа 28 января приступили к штурму здания военного госпиталя в афганском городе Кандага.[1] По меньшей мере шесть раненых боевиков террористической организации «Аль-Каида», находившихся здесь на лечении, забаррикадировались в госпитале после ухода талибов[2] из города в декабре 2001 года. ИТАР-ТАСС — 2002 — 28 января II Занесло Дмитрия в Кандагар в конце семидесятых ветром апрельского переворота, который тогда было принято называть Апрельской революцией. А раз революция — значит, афганцы братья навек. И потекла в Афганистан братская помощь от великого северного соседа. Уже в мае 1978 года в Кабул для защиты революционных завоеваний прибыла внеочередная партия спешно собранных по всему Союзу военных советников, которых не смогли, однако, так же быстро обеспечить переводчиками со знанием языка дари.[3] Для Дмитрия и переводческой братии военного контракта в Кабуле это не сулило ничего хорошего — новые люди, дополнительная работа и, весьма вероятно, длительная командировка куда-нибудь в провинциальную глушь. Как в воду глядели: всего через два дня Дмитрий сидел на боковой скамеечке военно-транспортного самолета, совершавшего перелет по маршруту Кабул — Кандагар, и отвечал на бесконечную череду вопросов впервые попавших на Восток шестнадцати «интернационалистов» в званиях от капитана до подполковника. Кандагарский аэропорт встретил прибывших сухим зноем, который ничуть не смягчался плотным и горячим, как из печки, ветром со стороны пустыни Регистан. Вокруг расстилалась обрамленная далекими горными хребтами безжизненная степь цвета грязной охры, накрытая голубым, без единого белого облачка куполом неба. Невдалеке виднелась одноэтажная гостиница, а за ней — городок персонала аэропорта и военных летчиков. Возникшие было у Дмитрия иллюзии, что поселят группу на все готовое в гостиницу, быстро развеял ожидавший ее полковник — старший военный советник Кандагарского армейского корпуса. Особой радости от встречи он не выказывал, полагая не без оснований, что новые подчиненные рьяно возьмутся за работу, пытаясь оправдать оказанное им доверие партии и правительства, и этим внесут ненужную суету в его тихую и размеренную жизнь с необременительными обязанностями время от времени делиться передовым советским опытом с афганскими военными. Кроме того, прибывшую ораву нужно было разместить, обеспечить хоть какой-то мебелью и решить другие бытовые вопросы, которые раньше попросту не возникали, так как состав группы советников в Кандагаре уже многие годы оставался неизменным — десять-двенадцать человек, включая чад и домочадцев, мирно проживавших в трех виллах. Ворошить налаженный быт и уплотнять аборигенов — чревато скандалами, а их полковник не любил. Поэтому он принял самое простое решение, предложенное афганским комендантом: разместить прибывших в двух виллах, стоявших на отшибе и использовавшихся как загоны для отары овец какого-то не очень важного местного начальника. Овечек выселили, мусор убрали афганские солдаты, а все остальные заботы оставили новичкам, выделив на устройство быта два дня. Обиженные такой встречей офицеры, поругивая полковника, закатали рукава и принялись устранять следы пребывания прежних четвероногих жильцов. Дмитрию же, как единственному общавшемуся с афганцами на их языке, была поручена роль снабженца. Два дня, взяв за горло жуликоватого коменданта и не отпуская его о ... Читать дальше »

Офицерская разведка.
И они пошли. Крадущей походкой, след в след. Мои друзья десантники Сергей Зеленский и Юра Воронов. Ночь подкралась незаметно и, как бывает только в южных широтах, стремительно спланировала на город. Серёга уже полгода командовал первой десантно-штурмовой ротой, а Юру Воронова перевели к нему заместителем из пехоты. Они уходили на разведку прилегающей местности и для установки сигнальных растяжек. Мы стояли на окраине Кандагара, блокировали город по периметру. Его уже второй день прочёсывли ХАДовцы и Цирандой. Перед этим пять дней бригада была в рейде. Зачищали «зелёнку». Два часа назад мы сменили свои позиции. Было тревожно. С тыла в темноте угадывалась улица. Спереди к нам вплотную подступали дувалы, какие-то строения, гранатовые сад, виноградники. Посреди виноградника, пирамидой Хеопса, мрачно высилась сушилка. Темень. Ни огонька. Когда луна, а особенно в полнолуние, всё видно, почти как днём. Можно даже читать! Но луны не было. Только время от времени, то слева, то справа от нас раздавались приглушенные расстоянием шипящие звуки и вспыхивали осветительные ракеты. Мы, офицеры, поужинали на скорую руку сухим пайком и пили чай, когда разговор зашёл о предыдущей ночи. Вспомнили, как мелкая группа духов пыталась той ночью просочиться в город. Наткнулась на наш секрет. Решила прорваться и завязалась ожесточённая перестрелка. Утром мы увидели, что они даже своего одного убитого не забрали. Но на той позиции была сравнительно открытая местность, а тут… И тогда Серёга сказал: «Надо ставить растяжки». В общем-то, дело обычное. Но это днём, когда тебя свои страхуют со всех сторон. Конечно, правильно было бы вызвать опытных бойцов, поставить задачу. Но нужно знать Серёгу! Сказал, что пойдёт сам. Взял с собой только Юрку. Глупо? Наверное. Ведь случись что, рота сразу бы осталась и без командира, и без его заместителя. За такой поступок его даже наказать должны были примерно. Казалось, что это безрассудство и глупое геройство. Но я знал, Серёга как раз и не исключал такого поворота событий и не хотел рисковать людьми. Всё обошлось. Серёга с Юрой вернулись. А две растяжки ночью сработали: раздался свист, начали взлетать сигнальные ракеты. Может, собака, может человек, не понять. Постреляли в ту сторону бойцы немного, всё тихо. А утром проверили, - нет ничего. Сняли оставшиеся растяжки и после обеда стали вытягиваться в колонну для следования в бригаду. Закончился ещё один рейд
..База на трёх границах. Вечер. Сидим в офицерской палатке одной из рот ДШБ. Дуемся в карты, нарды, шахматы. Чаи гоняем. Вдруг заходит незнакомый офицер и форма на нём незнакомая. Потом я узнал, что называют эту форму «песчанкой» Офицер представляется, как командир отдельной роты специального назначения армейского подчинения. Со словами «принимайте на постой!» начали знакомиться. И только потом, когда спецназ разместился в ДШБ и переночевал, после обеда следующего дня я узнал у Серёги, что полетят они все вместе на вертолётах к пересечению трёх границ Афганистана, Ирана и Пакистана. По данным разведки в том районе находилась большая перевалочная база душманов с оружейными складами, подпольным госпиталем, командным пунктом. Прошла ещё ночь. Ранним утром, в сумерках, ещё до того как проснулась бригада, со стороны аэропорта «Ариана» раздался нарастающий гул переходящий в басовитый рокот. Это надо было видеть! Незабываемое и впечатляющее зрелище! Всё небо заполнили вертушки: и транспортные, и вертолёты огневой поддержки. Они шли волнами. Я смотрел во все глаза. Какой-то необъяснимый, распирающий душу восторг от этой мощи! И где-то там летели наши ребята из десантно-штурмового батальона, Серёга Зеленский, кабульский спецназ и парашютно-десантный батальон из Витебской дивизии (стояли в Лашкаргахе, по нашему – «Лашкарёвка»). Они вернулись на следующий день. Операция прошла успешно. Трофейное оружие брали только в единичных экземплярах, как образец, - это чтобы вертолёты не перегружать. Остальное подрывали там на месте. ... Читать дальше »