Никогда цветных не видеть снов 

Немощным, забытым и убогим…

На погост к сыночку нет дороги - 

Нет могилки с надписью  «Грязнов»

 

Вся страна, как дом глухонемых,

Да и бог не дал нам  благодати,

Наш сынок родимый… наш солдатик,

Ты зачем оставил нас одних?

 

Даже некуда поставить свой венок,

Места не укажут нам правители…

Бедных, обездоленных родителей

На кого  оставил ты, сынок?

 

Твой приют упрятал злобный тать,

Оборвав навеки пуповину,

Косточки твои, моя кровинка,

Где несчастной матери искать?

 

Как горька от Родины награда…

Слёзы уж не капают с ресниц

Я прощаю всех его убийц,

... Читать дальше »

Здорово, Саня! Сколько лет и зим
Мы запросто вот так не говорили?
Из года в год торопимся,... спешим...
Всё суета сует, подобно мелкой пыли

И, взяв разбег, жизнь без тебя пошла,
А скорбные слова навек в груди застряли,
Когда под Кандагаром в Хусрави-Суфла*
Тебя, ... ребят... на поле боя потеряли.

Немудрено, что в юные года
Сердца похожи на гранитный камень
Я лишь сегодня каюсь от стыда,
Что редко слал с Афгана письма маме.

А ведь твоя в тот год, что ты погиб,
С таким теплом меня назвала сыном...
Но я не удержал на голове твой нимб,
Хотя, конечно, это некрасиво...

Не знал тогда я боль других сердец,
Всё недосуг, всё вечно рвался в бой...
Теперь седой, степенный... Я - отец...
А ты навек остался молодой

Но вот сегодня что-то сжало грудь.
Под Рождество во сне пришёл ты в гости...
Надеюсь, без обид? Без злости? 
Надеюсь, не за мной в последний путь?

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

* - Хусрави-Суфла - кишлак под Кандагаром.

Солнце клонилось к закату, но водная гладь озера ещё отражала его оранжевый блеск. На землю спускались летние сумерки. Завели свою песнь лягушки; мошкара плотными тучами висела над водой. На берегу у костра сидели трое мужчин. Над огнём закипал котелок с ухой, дразня компанию пьянящим аппетитным ароматом. Дневная рыбалка была удачной, и уставшие приятели предвкушали долгожданный заслуженный отдых. Уже была открыта бутылка «Столичной» и пропущены первые сто грамм. Жидкость приятно обожгла горло и разлилась теплом по всему телу. Несмотря на нелёгкий день спать не хотелось, тянуло на общение. По всему было видно, этих людей связывала не только и, даже не столько, рыбалка. Мужчины были одного возраста, лет сорока. Седина не пощадила ни одного из них, припорошив виски. Ещё одной общей отличительной особенностью была плохо скрываемая военная выправка, которая привитая один раз, остаётся на всю жизнь.
Огонь в костре отбрасывал яркие блики на лица сидящих, завораживая взгляд.

- Удивительное дело, - нарушил тишину мужчина медвежьего облика, со шрамом, пересекающим левую щеку от уха до подбородка, - мне и в детстве часто в деревне приходилось в ночном сидеть у костра и сейчас почти все выходные дни провожу на природе, а всё-таки гляжу на огонь и всегда вспоминаю только афганские ночи. Мне там всё поначалу казалось дивным - месяц в небе не как у нас, а рогами вверх. Замечали? А люди… дикие, пугливые, недоверчивые. И что странно, только у костра вспоминаются не только рейды и бои, но и анекдотичные случаи. Вот и сейчас вдруг всплыл такой. Хотите, расскажу?
Друзья кивнули. Рассказчик начал:

- В восемьдесят втором ввели из Союза в Афган что-то около пятнадцати батальонов, которые расползлись по нашим гарнизонам с задачей встать на их вечную охрану. Ведь раньше оно как было? – сами себя охраняли, а, значит, не могли полки и бригады полнокровными выходить на операции. Да и постоишь в охранении месяц-полтора – растеряешь все боевые навыки. Умный начальник, принявший решение о замене боевых подразделений на батальоны охраны. Короче, чистенькие ребята, повыкапывали окопов, понастроили блиндажей, зарыли технику по башни в землю и приступили к охране. Поначалу прибывшие офицеры не скрывали своей радости оттого, что в бой не ходили, а льготы имели такие же, как и мы. Время шло, и такая жизнь стала им не просто в тягость, а невыносимой. Ну, представьте себе – прошёл по позициям, надавал нагоняй подчинённым за всякие мелочи, провёл занятия; вечером коллективная пьянка до отключки.… Итак, изо дня в день. Крыша поехать у любого может. Солдаты-другое дело. Их вполне устраивала такая жизнь – лишь бы дембель вовремя пришел. Чем бегать с автоматом по "зелёнке” рискуя жизнью, лучше на политзанятиях вырвать из конспекта чистый лист и написать: «Здравствуй, дорогая! Пишу тебе на сапоге убитого друга….» Ну и дальше в том же духе. Но вернёмся к офицерам. На смену самоудовлетворённости пришла жгучая зависть к нам – боевикам. И понятно, почему. Мы почти все при орденах, во-вторых, трофейные деньги в карманах никогда не переводились. Ну, а, главное, вы представляете, кем является для непосвящённого человек, имеющий ранения, убивавший и видевший кровь, имевший, как Джеймс Бонд лицензию на убийство и, как говорится, «опыт боевых действий»? Кумир, лидер, образец для подражания, этакий лихой гусар времён Очакова и покоренья Крыма.… Презрев риск и опасности, все от взводного до комбата завалили командира бригады рапортами с просьбой о переводе в боевую часть. Повезло лишь двоим, и то в связи с необходимостью покрытия некомплекта офицеров в результате последнего рейда.
В один из этих дней командир батальона охраны выпросил у своего коллеги из бригады бронежилет( в то время они были ещё редкостью). Привёз, значит, он его к себе в штаб, повесил на спинку стула. Достал ПМ, загнал в ствол патрон и выстрелил в «бронник». Затем подошёл, осмотрел его, даже вмятина была слабо заметна. Вызывает комбат солдатика-писарька, командует: «Надевай!» Догадывается солдатик, что будет дальше, да делать нечего. Стрельнул снова комбат, спрашивает: «Ну, как?»

- Да как будто кулаком в живот ударили, - отвечает солдат.
Комбат, удовлетворённый результатами, припрятал «броник» в шкаф, до вечера. Ну а с наступлением сумерек затеялась в штабной палатке очередная пьянка. Собрались почти все свободные офицеры и п ... Читать дальше »

Был рейд, как рейд, и я не пьян,

На связи был, по крайней мере -

Восьмидесятых д’Артаньян

В шестидесятом* БТРе

 

В чадре «ханумки»** не милы –

В бригаду шли без вдохновенья,

Уж были ёлочкой стволы,

Как вдруг приказ – «Сопровожденье!»

 

Приказ мы чтим – не дураки,

Но наверху у них спросите, -

Зачем пошли «наливники»***

... Читать дальше »

Братаны, мне сегодня так зябко
Снова снег и февральская вьюга
Среди вас не надену я шапку,
Среди вас – я по-прежнему с юга

Ничего, что студеные пальцы,
Ничего, что обветрены губы…
Разложу на плите я вам сальца,
Разолью вам в рюмашки, голубы…

Не люблю я водки холодной…
Ресторанный графин запотевший…
Пусть хоть тёплую и не модно,
Из сух. пая тушёнкой заевши,

Я пришёл к вам с тушёнкой ребята,
Только водка, конечно, покруче.
Нет такой, что нам слали с Шинданта,
Хоть и выпил такую я лучше…

Нет "охотничьей» сигареты,
И уже никогда и не будет,
Как без вас и покоя мне нету
И желанья от вас идти к людям

Ветер рюмки с пластмассы сдувает
Не горит эта чёртова свечка…
Бомж с соседней могилы срывает
Две гвоздики, зарытых беспечно

Я пришёл без цветов…, уж простите,
Я забыл, с чем приходят к ушедшим…
С днём вас памятным, ныне прошедшим,
Мы вас тут, вы нас там помяните…

А. Тарнакин